Варенька:Она и в пятьдесят лет была замечательная красавица. Но в молодости, восемнадцати лет, была прелестна: высокая, стройная, грациозная и величественная, именно величественная. Держалась она всегда необыкновенно прямо, как будто не могла иначе, откинув немного назад голову, и это давало ей, с ее красотой и высоким ростом, несмотря на ее худобу, даже костлявость, какой-то царственный вид, который отпугивал бы от нее, если бы не ласковая, всегда веселая улыбка и рта, и прелестных, блестящих глаз, и всего ее милого, молодого существа. Она, не смущаясь, через всю залу шла прямо к Ивану,Грациозная фигура Вареньки плыла около Отца, незаметно, вовремя укорачивая или удлиняя шаги своих маленьких белых атласных ножек.
Отец Вареньки: был очень красивый, статный, высокий и свежий старик. Лицо у него было очень румяное, с белыми à la Nicolas I (как у Николая 1) подвитыми усами, белыми же, подведенными к усам бакенбардами и с зачесанными вперед височками, и та же ласковая, радостная улыбка, как и у дочери, была в его блестящих глазах и губах. Сложен он был прекрасно, с широкой, небогато украшенной орденами, выпячивающейся по-военному грудью, с сильными плечами и длинными стройными ногами. Он был воинский начальник типа старого служаки николаевской выправки.
Когда мы подошли к дверям, полковник отказывался, говоря, что он разучился танцевать, но все-таки, улыбаясь, закинув на левую сторону руку, вынул шпагу из портупеи, отдал ее услужливому молодому человеку и, натянув замшевую перчатку на правую руку, — «надо всё по закону», — улыбаясь, сказал он, взял руку дочери и стал в четверть оборота, выжидая такт.
Дождавшись начала мазурочного мотива, он бойко топнул одной ногой, выкинул другую, и высокая, грузная фигура его то тихо и плавно, то шумно и бурно, с топотом подошв и ноги об ногу, задвигалась вокруг залы.
шел твердой, подрагивающей походкой высокий военный. Это был ее отец, с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами.
Иван Васильевич: в то время был студентом в провинциальном университете.Был он очень веселый и бойкий малый, да еще и богатый. Был у него иноходец лихой, катался с гор с барышнями (коньки еще не были в моде), кутил с товарищами. Главное же его удовольствие составляли вечера и балы. Танцевал он хорошо и был не безобразен.
Всю дорогу в ушах у него то била барабанная дробь и свистела флейта, то слышались слова: «Братцы, помилосердуйте», то он слышал самоуверенный, гневный голос полковника, кричащего: «Будешь мазать? Будешь?» А между тем на сердце была почти физическая, доходившая до тошноты, тоска, такая, что я несколько раз останавливался, и ему казалось, что вот-вот меня вырвет всем тем ужасом, который вошел в меня от этого зрелища.
мифы не создаются для чего то
Объяснение:
а так он нелепо стал птицей из-за того что положил вину на свои плечи