Абай Кунанбаев - великий поэт, писатель, общественный деятель, основоположник современной казахской письменной литературы, реформатор культуры в духе сближения с русской и европейской культурой на основе просвещенного либерального ислама.Абай родился 10 августа 1845 г. в Чингизских горах Семипалатинской области (по нынешнему административному делению) от одной из четырех жен Кунанбая, старшего султана Каркаралинского окружного приказа. Семья Абая была потомственно аристократической, и дед (Оскенбай) и прадед (Иргизбай) главенствовали в своем роду в качестве правителей и биев. Ему повезло в смысле семейного уюта и домашнего воспитания, поскольку и мать Улжан и бабушка Зере были чрезвычайно обаятельными и одаренными натурами. Именно с легкой руки матери данное отцом имя "Ибрагим" было заменено ласкательным "Абай", что означает "осмотрительный, вдумчивый". Под этим именем он прожил всю свою жизнь и вошел в историю.Начатое в раннем детстве приобщение к устному творчеству народа и домашнее обучение у муллы было продолжено в медресе имама Ахмед-Ризы. Одновременно он учился в русской школе и к концу пятилетней учебы начинает писать стихи. С 13 лет Кунанбай начинает приучать Абая к административной деятельности главы рода. Ему пришлось вникнуть в межродовые тяжбы, ссоры, интриги и постепенно он испытал разочарование к административно-политической деятельности, что привело к тому, что в возрасте 28 лет Абай отходит от нее, целиком занявшись самообразованием. Но только к 40 годам он осознает свое призвание как поэта и гражданина, в частности, поставив под стихотворением "Лето" свое имя (ранее он приписывал свои сочинения другу Джантасову Кокпаю). Значительным импульсом в раскрытии высоких потенций Абая в этот момент стало его общение с ссыльными русскими, с Е.П. Михаэлисом, Н. Долгополовым, С. Гроссом. Обращение Абая к русской культуре, испытавшей в XIX в. свой период "бури и натиска" в литературе и искусстве, оказалось тем более естественным, что в восточной традиции поэтическое слово ценилось чрезвычайно высоко. Абаю оказалась близка поэзия Пушкина, Лермонтова, Гете и Байрона. Он в своих переложениях их на казахский тонко передавал дух переводимых стихов и адаптировал к мироощущению соплеменников.На протяжении 20 лет чрезвычайно разносторонне расцветает гений Абая, он завоевывает необычайный авторитет, огромную и доселе в степи не встречавшуюся популярность. К нему стекаются акыны, певцы, композиторы, вокруг него толпится талантливая молодежь, создается социально-философская и литературная школы.Но Абай как властитель дум вызывает дикую зависть, бешенное озлобление, проявившееся в самых коварных формах. Последние удары судьбы связаны со смертью Абдрахмана и Магавьи. Он отверг лечение недуга и добровольно обрек себя на смерть. Он похоронен около своей зимовки в долине Жидебай, вблизи Чингизских гор, на 60 году жизни.
Твой цикл – это как наркотик или болезнь, которая проникает в душу, в сердце и растекается по венам. Что бы я ни делала, о чем бы ни думала, мысли постоянно к нему возвращаются. Я слушаю музыку и вижу в ней отрывки из твоих историй; читаю книги, статьи – нахожу аналогии с Хостом и Неподконтрольной Зоной; смотрю фильмы – не могу отделаться от ощущения, что мне это знакомо; просто иду по улице или отдыхаю дома – периодически начинаю размышлять об Outlaw.
Мысли, идеи, ассоциации и т.д., возникавшие у меня за это время, я записывала в отдельный файл, если конечно успевала до него добраться, пока помнила, о чем думала. Иногда это были развернутые рассуждения, иногда заинтересовавшие меня цитаты с кратким комментарием, а иногда просто название песни или поставленный себе вопрос, а то и всего одно слово.
Сначала я расскажу о песнях, которые напомнили мне о цикле. Для удобства приведу текст и ссылку на прослушивание для каждой из них. Затем я расскажу об одной статье про природу власти и еще о нескольких психологических экспериментах, исследовавших ближним, готовность подчиняться и враждебность, постараюсь объяснить, чем они напомнили мне Зону. И наконец я приведу некоторые размышления о цикле в целом, о героях, об упущенных мною ранее отдельных моментах некоторых историй и выдам очередную порцию своих диких ассоциаций.