Я схватил ее за густую с челку, которую сам же и подстриг недели три назад — напрочь забивало глаза, притянул к себе. И что же я увидел? Слезы. Большие, с добрую фасолину, лошадиные слезы.
— Рыжуха, Рыжуха, да что с тобой?
Рыжуха молча продолжала плакать.
— Ну, хорошо, у тебя горе, у тебя беда. Но ты можешь сказать, в чем дело?
— У нас тут спор один был…
— У кого — у нас?
— У нас, у лошадей.
— У вас спор? — удивился я. — О чем?
— О лошадиной жизни. Я им сказала, что были времена, когда нас, лошадей, жалели и берегли пуще всего на свете, а они подняли меня на смех, стали издеваться надо мной… — и тут Рыжуха опять расплакалась.
Я насилу успокоил ее. И вот что в конце концов рассказала она мне.
На дальнем покосе, с которого только что вернулась Рыжуха, она познакомилась с одной старой кобылой, с которой на пару ходила в конной косилке. И вот эта старая кобыла, когда им становилось совсем невмоготу (а работа там была каторжная, на износ), начинала подбадривать ее своими песнями.
— Я в жизни ничего подобного не слыхала, — говорила Рыжуха. — Из этих песен я узнала, что были времена, когда нас, лошадей, называли кормилицами, холили и ласкали, украшали лентами. И когда я слушала эти песни, я забывала про жару, про оводов, про удары ременки, которой то и дело лупил нас злой мужик. И мне легче, ей-богу, легче было тащить тяжелую косилку. Я спрашивала Забаву — так звали старую кобылу, — не утешает ли она меня. Не сама ли она придумала все эти красивые песни про лошадиное беспечальное житье? Но она меня уверяла, что все это сущая правда и что песни эти певала ей еще мать. Певала, когда она была сосунком. А мать их слышала от своей матери. И так эти песни про счастливые лошадиные времена из поколения в поколение передавались в ихнем роду.
— И вот, — заключила свой рассказ Рыжуха, — сегодня утром, как только нас вывели на луг, я начала петь песни старой кобылы своим товаркам и товарищам, а они закричали в один голос: «Вранье все это, брехня! Замолчи! Не растравляй нам: душу. И так тошно».
Рыжуха с надеждой, с мольбой подняла ко мне свои огромные, все еще мокрые, печальные глаза, в фиолетовой глубине которых я вдруг увидел себя — маленького, крохотного человечка.
— Скажите мне… Вы человек, вы все знаете, вы из тех, кто всю жизнь командует нами… Скажите, были такие времена, когда нам, лошадям, жилось хорошо? Не соврала мне старая кобыла? Не обманула?
Объяснение:
Иван Сергеевич Шмелев – писатель, долгие годы проведший за границей, сначала в Берлине, потом в Париже. Находясь вдали от родины, он писал только о ней: о русском человеке, его душе, о русской песне. Один из его рассказов так и называется – «Русская песня». Именно ему мы сегодня посвятим наше сочинение.
И более подробно остановимся на образе маляра, сурового и строгого мужчины. Шмелев вспоминает случай из своего детства, и маляр играет в нем важную, даже точнее сказать первостепенную роль.
Ну а сначала мы погружаемся в ткань рассказа: видим мальчика и понимаем, что это и есть сам автор. Парнишка ждет наступления лета, пытаясь предсказать его по разным, только ему одному понятным признакам. Вот достали пестрый мешок с летним гардеробом. А вот и появился тот самый рыжий маляр.
Мужчина вызывает в мальчике страх. Да это и понятно. Маляр всегда угрюм, свою работу выполняет грозно, так, например, когда он орудует стамеской, пареньку кажется, что мужчина хочет кого-то зарезать.
И все время он мурлыкает под нос одну и ту же песенку. И слова в ней и незамысловатые: про темный лес и стоящую в ней сосенку. Песня маляра перемежалась вздохами, да и взглядывал он все время исподлобья, будто не доверяя никому и внимательно присматриваясь.
Маляр трудолюбив, эту черту автор подчеркивает, говоря о его натруженных ногах и пятках, покрытых серой и твердой кожей.
Но особенно ярко проявляется характер этого человека в том самом случае из детства, который описывает автор.
Дело было так. Маляр отработал, пообедал и решил отдохнуть на крыше сеней. Мальчишки, наш автор и его друг Васька, забрались туда же и решили подшутить над мужчиной. Сначала они щекотали соломинкой его голые пятки, только, как мы уже отмечали, кожа их была такой грубой, что маляр ничего и не почувствовал.
Потом они разошлись еще больше: принесли ведро с краской и начали разрисовывать спящего работника. Раскрасили те самые голые пятки, пальцы на ногах и большие пальцы, обвели кругом щиколотки. А потом Васька нарисовал краской большой круг, обведя им спавшего мужчину. Вот в этом-то кругу маляр и испачкался, когда повернулся во сне. Работник разгневался, но наказал Ваську не строго, оттрепав его за волосы. Автору же удалось скрыться в слуховом окне.
Мальчишки поняли, что маляр совсем и не злой. После этого случая они стали очень дружны. Оказалось, у мужчины тоже подрастает сынишка, наверное, такой же сорванец, как те, которые над ним подшутили.
Наконец-то мальчишки узнали, чем закончилась песня: в ней доброго молодца угнали в дальнюю сторонушку. Маляр так жалобно исполнял эту песню, что казалось, он пел о самом себе. И еще много других композиций исполнил суровый маляр двум парнишкам.
Заканчивая сочинение, хочется отметить, что в образе маляра Шмелев изобразил русский народ. Изобразил именно таким, каков он есть: в грубом одеянии, с суровой и в то же время нежной душой. И заунывный мотив песен этого мужчины заставил автора, да и нас, читателей, тосковать, ждать чего-то…