Роль рослин як в природі так і в житті і господарській діяльності людини важко переоцінити. Завдяки процесу фотосинтезу, що відбувається в зеленому листі рослин за участю сонячного світла відбувається утворення кисню, який життєво необхідний для всіх мешканців земної поверхні. Рослини - найбагатших джерело вітамінів і мінералів, незамінний елемент трофічних ланцюгів харчування, продуцент різноманітних органічних речовин в природі з неорганічної сировини.
Якби в природі не існувало рослин, то не було б ні тварин, ні самої людини, а сама б планета виглядала як млява пустеля, на ній би навіть не було грунту і ніякого ландшафтного різноманіття, створюваного саме рослинними угрупованнями. Людина повинна цінувати і розуміти роль рослин в своєму житті, адже без них його б не існувало, саджаючи і доглядаючи за маленькими росточками зеленої життя ми стаємо чистішим і добрішим, долучаємося до таїнств природи і світобудови.
Объяснение:
Мы теперь уходим понемногу” анализ стихотворения Есенина
Проникнутое грустью прощания, философское стихотворение “Мы теперь уходим понемногу” было создано Есениным после печального события – смерти поэта Александра Ширяевца. Два талантливых человека несколько лет не были лично знакомы: узнавали друг друга по стихам и письмам, встреча состоялась лишь в 1921 году. Дальнейшее личное общение и схожий образ мыслей не сделали Есенина и Ширяевца ближайшими друзьями, однако смерть последнего – внезапная, от скоротечной болезни – потрясла Сергея Александровича.
Это потрясение заставило
его иначе взглянуть на собственную жизнь и прожитые годы, в рукописи стихотворение, написанное на смерть Ширяевца, даже было озаглавлено: “Ровесникам”. И настроение в нем – отстраненно-печальное, напоминающее светлую эпитафию, каковой, по сути, произведение и является.
Его жанр – лирическо-философский, при прочтении вслух стихотворение очень напоминает песню: Пятистопный хорей с безударными стопами в каждой строке рождает напевность, плавность звучания. Обращения-восклицания во второй строфе – также прием, более свойственный балладам, он усиливает эмоциональность строк. Многочисленные
Анафоры (“много”, “счастлив”, “знаю я”, “оттого”), будто бы рассыпанные во второй половине произведения, подчеркивают лирическое настроение, читая их, можно даже услышать перебор гитарных струн.
Недаром эти строки пробовали переложить на музыку еще при жизни поэта.
Композиция стихотворения выстроена также плавно: в первой строфе – слова вступления, намекающие читателю на то, какое именно событие вызвало к жизни эти строки. “Мы теперь уходим понемногу” – обобщающее местоимение равняет всех, и тех, кто уже покинул этот мир, и ныне живущих, так как все люди смертны.
Далее автор переходит к размышлениям о себе и своей любви к жизни. Вторая и третья строфы посвящены воспеванию красоты земли: эмоциональное обращение к неодушевленным предметам в полной мере передает тоску, охватывающую поэта при мысли о прощании, и в конце второй строфы он прямо называет это чувство.
Размышление вслух, разговор с самим собой становится более откровенным и вдумчивым. Отчего так дорога жизнь? Отчего так тяжко прощание? Этих во нет в стихотворении, но ответы даны во множестве.
Быть счастливым потому, что “дышал и жил” – редкий дар, но автору он был дан, несмотря на все тяжелые периоды жизни. Перечисление вслух радостей (“целовал женщин”, “валялся на траве”, “мял цветы”) как будто заново открывает автору их прелесть, возвращает к себе самому – неиспорченному богемной жизнью и кутежами. И строчка, заключающая пятую строфу, своей выбивающаяся из общего возвышенного настроения (“никогда не бил по голове”), подтверждает, что в этом стихотворении нет умствований и красивостей, что все слова идут от души, сразу – на бумагу…
От воспоминаний о радостях жизни автор снова возвращается к философствованию, пытаясь передать свое видение загробной жизни. Но он говорит не о том, что ждет человека “в той стране”, а сожалеет о том, чего не будет. Прекрасные Метафоры (“цветут чащи”, “златятся нивы”, “звенит лебяжьей шеей рожь”) выражают еще большую горечь от предстоящего прощания с миром, чем в начале стихотворения.
В предпоследней строфе Композиция замыкается в кольцо: вновь упоминается “сонм уходящих” и связанные с ним тоска и дрожь. В этих словах чувствуется обреченность, ее накал достигает кульминации.
И последние четыре строки – будто бы вынесенные за скобки, своим настроением противоречащие грусти неизбежного прощания – “оттого и дороги мне люди, что живут на земле”. Эти слова – гимн жизни, призыв любить ее здесь и сейчас, пока не присоединишься к “сонму уходящих”. Последняя строфа – одновременно Кульминация и финал, поднимающая читателя от тоски к светлой печали и после – к надежде жить полной жизнью, дорожа каждым мгновением.
Этот прощальный призыв делает все стихотворение светлым, лишенным уныния, но при этом напоминающем о конечной черте бытия – как лучшая из возможных эпитафий.
Уж на равнине, по холмам
Грохочут пушки. Дым багровый
Кругами всходит к небесам
Навстречу утренним лучам.
Полки ряды свои сомкнули.
В кустах рассыпались стрелки.
Катятся ядра, свищут пули;
Нависли хладные штыки.
Сыны любимые победы,
Сквозь огнь окопов рвутся шведы;
Волнуясь, конница летит;
Пехота движется за нею
И тяжкой твердостью своею
Ее стремление крепит.
И битвы поле роковое
Гремит, пылает здесь и там;
Но явно счастье боевое
Служить уж начинает нам.
Пальбой отбитые дружины,
Мешаясь, падают во прах.
Уходит Розен сквозь теснины;
Сдается пылкий Шлипенбах.
Тесним мы шведов рать за ратью;
Темнеет слава их знамен,
И бога браней благодатью
Наш каждый шаг запечатлен.
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с Богом! » Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр. Его глаза Сияют.
Лик его ужасен. Движенья быстры.
Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза.
Идет. Ему коня подводят.
Ретив и смирен верный конь.
Почуя роковой огонь, Дрожит.
Глазами косо водит
И мчится в прахе боевом,
Гордясь могущим седоком.
Уж близок полдень. Жар пылает.
Как пахарь, битва отдыхает.
Кой-где гарцуют казаки.
Равняясь, строятся полки.
Молчит музыка боевая.
На холмах пушки, присмирев,
Прервали свой голодный рев.
И вот, равнину оглашая,
Далече грянуло ура:
Полки увидели Петра.
И он промчался пред полками,
Могущ и радостен, как бой.
Он поле пожирал очами.
За ним вослед неслись толпой
Сии птенцы гнезда Петрова —
В пременах жребия земного,
В трудах державства и войны
Его товарищи, сыны:
И Шереметев благородный,
И Брюс, и Боур, и Репнин,
И, счастья баловень безродный,
Полудержавный властелин.
И перед синими рядами
Своих воинственных дружин,
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли за ним.
Он в думу тихо погрузился.
Смущенный взор изобразил
Необычайное волненье.
Казалось, Карла приводил
Желанный бой в недоуменье.. .
Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
И с ними царские дружины
Сошлись в дыму среди равнины:
И грянул бой, Полтавский бой!
В огне, под градом раскаленным,
Стеной живою отраженным,
Над падшим строем свежий строй
Штыки смыкает. Тяжкой тучей
Отряды конницы летучей,
Браздами, саблями звуча,
Сшибаясь, рубятся сплеча.
Бросая груды тел на груду,
Шары чугунные повсюду
Меж ними прыгают, разят,
Прах роют и в крови шипят.
Швед, русский — колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть и ад со всех сторон.
Но близок, близок миг победы.
Ура! мы ломим; гнутся шведы.
О славный час! о славный вид!
Еще напор — и враг бежит:
И следом конница пустилась,
момент начала полтавской битвы Убийством тупятся мечи,
И падшими вся степь покрылась,
Как роем черной саранчи.
Пирует Петр. И горд, и ясен,
И славы полон взор его.
И царский пир его прекрасен.
При кликах войска своего,
В шатре своем он угощает
Своих вождуй, вождей чужих,
И славных пленников ласкает,
И за учителей своих
Заздравный кубок подымает.