Во время презентации в Музее печати Санкт-Петербурга автору был задан вопрос из зала: не опасался ли он в годы Перестройки, что «Москва 2042» устареет раньше времени?
«Я честно не хотел, чтобы эта книга оказалась предсказанием, – начал Владимир Войнович. – Когда я ее писал, я относился к ней как к предостережению. Я, как бы, обращался к советскому обществу и к его вождям с таким посылом: если вы и дальше будете идти таким путем, то вот к чему вы придете.
В девяностые годы общество предприняло попытку уйти в сторону с этого пути, но потом вернулось назад, и идет по тем же рельсам, что и ранее».
ответ:
объяснение:
может быть, никто из живущих в москве не знает так хорошо окрестностей города сего, как я, потому что никто чаще моего не бывает в поле, никто более моего не бродит пешком, без плана, без цели — куда глаза глядят — по лугам и рощам, по холмам и равнинам. всякое лето нахожу новые приятные места или в старых новые красоты.
но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни монастыря. стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра: великолепная картина, особливо когда светит на нее солнце, когда вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся! внизу расстилаются тучные, густо-зеленые цветущие луга, а за ними, по желтым пескам, течет светлая река, волнуемая легкими веслами рыбачьих лодок или шумящая под рулем грузных стругов, которые плывут от плодоноснейших стран российской империи и наделяют алчную москву хлебом. на другой стороне реки видна дубовая роща, подле которой пасутся многочисленные стада; там молодые пастухи, сидя под тению дерев, поют простые, унылые песни и сокращают тем летние дни, столь для них единообразные. подалее, в густой зелени древних вязов, блистает златоглавый данилов монастырь; еще далее, почти на краю горизонта, синеются воробьевы горы. на левой же стороне видны обширные, хлебом покрытые поля, лесочки, три или четыре деревеньки и вдали село коломенское с высоким дворцом своим.
