Честно говоря, я не очень люблю фантастику, в отличие от многих своих друзей. По-моему, скучно читать книги, иной раз отличающиеся только лишь описанием конструкций звездолетов и устройством какого-нибудь бластера, а в остальном очень похожие и однообразные. Но такие писатели, как Клиффорд Саймак, Рей Брэдбери, братья Стругацкие, пишут все-таки о человеке, а фантастические механизмы, неведомые планеты только разговору о назначении человека, его судьбе и долге. Моя любимая фантастическая книга — это повесть Аркадия и Бориса Стругацких “Трудно быть богом”. О ней я и хотел бы рассказать. Начинается повесть мирной сценой. Трое подростков — Анка, Пашка и Антон — играют в лесу. Играют в какую-то странную игру, явно военную и романтическую. Шутливо спорят и препираются: “Между прочим, — говорит Пашка, — у тебя отстрелена правая пятка. Пора бы тебе истечь кровью”. Но ситуация действительно мирная, несмотря на такие разговоры. И вдруг ребята выходят на “кирпич” — знак, закрывающий проход по старой дороге. И разрушается игра, потому что из-за “кирпича” на них смотрит безжалостная “всамделишная” история: Антон, пройдя по этой дороге, находит скелет фашиста рядом с пулеметом... Сколько раз я окунался в этот странный мир, прочитав первые строки: “Когда Румата миновал могилу святого Мики — седьмую по счету и последнюю на этой дороге, — было уже совсем темно”. Стругацкие рисуют другую планету, непохожую и в то же время похожую на Землю, только на Землю эпохи средневековья. Здесь еще верят в святого Мику и жуткого волшебного вепря Ы, здесь еще не открыта сферичность планеты и лечат настоем яда белой змеи Ку. Здесь правит королевский двор с истеричным глуповатым властелином, его фаворитами и фаворитками. А среди всего этого — молодой аристократ дон Румата, который на самом деле является одним из наблюдателей-ученых с Земли, тайно собирающих данные и анализирующих обстановку на планете. Как тяжело человеку из будущего погрузиться в такое вот с его глупостью и грязью, стать там “своим”! Но еще тяжелее для дона Руматы и многих землян, работавших на этой планете до него, не вмешиваться, смотреть, как мракобесы и просто глупцы преследуют, убивают ученых и поэтов — тех. на кого возлагается вся надежда, тех, кто хранит и развивает мудрость и нравственность народа. А их много в этом королевстве: “сотни несчастных, объявленных вне закона за то, что они умеют и хотят лечить и учить свой изнуренный болезнями и погрязший в невежестве народ”. Румата все же пытается им. Перед нами проходят и запоминаются доктор Будах, книгочей отец Гаук, удивительный изобретатель отец Кабаний, писатель Киун. Антона-Румату очень удивляет и злит в этих людях их покорность судьбе. “Сущность человека в удивительной привыкать ко всему”, — философски замечает доктор Будах. Но Румата не может согласиться с этой покорностью. Он не понимает, почему эти люди не сопротивляются. “Мне никогда не хочется драться”, — говорит Киун. “В том-то и беда”, — бормочет в ответ Румата. Но, по-моему, Румата не понимает, что в этих людях главное не покорность и слабость, а наоборот, удивительная стойкость и вера в то, что добро и мудрость победят. И как гордо звучат слова загнанного в угол, преследуемого Будаха, когда Румата, говоря как бы от имени Земли, предлагает силой навести порядок, установить справедливость: “Оставь нас и дай нам идти своей дорогой”. Будах верит в будущее, хотя, может быть, и не надеется увидеть его. И в этом он, как мне кажется, морально сильнее Руматы. Герой из будущего Румата не выдерживает позиции простого наблюдателя, когда понимает, что в стране происходит переворот, что к власти приходят “средневековые фашисты”, угрожающие выжечь в стране все хорошее. Он не может оставаться в стороне, хотя его руководитель говорил ему: “Мы здесь боги, Антон, и должны быть умнее богов из легенд...”. Но что значит умнее? Холоднее? Беспристрастнее? И в итоге бесчеловечнее? И вот “бог” вмешивается в дела земные и, вооруженный невиданным на этой планете оружием, идет в бой. Он мстит за свою возлюбленную Киру, за мальчика У но — слугу, ставшего почти другом, за многих чистых и прекрасных людей, убитых на его глазах. Конечно, этот безрассудный рейд заканчивается поражением Руматы. поражением землянина, взявшего на себя роль бога. Антон-Румата снова на земле и снова встречается с друзьями — повзрослевшей Анкой и Пашкой. Вот он идет навстречу Анке и протягивает ей руки. “На пальцах у него... Но это была не кровь — просто сок земляники”. Вот и все. Так кончается эта повесть. И, как в каждой настоящей книге, трудно решить окончательно, кто из героев прав в вечном вопросе: нужно ли человеку счастье, которое он не сотворил сам, а получил в дар . Но прочитав повесть, начинаешь яснее понимать, что эти вопросы каждый должен ставить перед собой и решать. Каждый, кто хочет быть Человеком. Трудно быть богом. Трудно быть человеком...
Объяснение:
Можно лучший ответь
Образ Снегурочки уникален и существует только в русской истории. Снегурочка является новогодним персонажем русских легенд, внучкой Деда Мороза, основного символа Нового года. Однако интересным является то, что издревле у славян Снегурочка считалась дочкой Мороза и Снежной Царицы. Видимо впоследствии по причинам невозможности объяснить настоящее происхождение Снегурочки и ну очень большой разницы в возрасте между ней и Дедом Морозом укоренился вариант, характеризующий Снегурку как внучку.
В новогодней и рождественской мифологии других стран нет женских персонажей, с такими же чертами характера, как и у Снегурочки, да еще имеющего «мужского» напарника, такого как Дедушка Мороз.
Снегурочка всегда воспринималась как положительный персонаж. Классическая версия о происхождении и образе жизни Снегурочки заключается в ее безгреховном существовании. Снегурочка живет с Дедом Морозом и весь год они при лесных зверушек готовятся к предстоящему Новому году: мастерят подарки и следят за поведением детей (потому что если ребенок плохо себя вел в течение года, подарок он, соответственно, не получает).
Сначала среди русских народных произведений литературы появилось много сказок о героине Снегурочке. Потом сказки о Снегурке были исследованы А. Н. Афанасьевым во втором томе его труда «Поэтические воззрения славян на природу» (1867 год).
В 1873 году А. Н. Островский, под влиянием идей А. Н. Афанасьева, пишет пьесу, столь известную и любимую русским народом, - «Снегурочка». В ней Снегурочка предстаёт как дочь Деда-Мороза и Весны-Красны, которая погибает во время летнего ритуала почитания бога Солнца Ярилы. Внешне она предстает в произведении как прекрасная бледная светловолосая девушка, одета она в бело-голубую одежду с меховой опушкой (шубка, меховая шапка, рукавички). Весь этот облик представляет зиму с ее белоснежностью снегов и холодом морозов. Весенняя же сторона характера героини представлена ее необыкновенной эмоциональностью и стремлением познать человеческие чувства, хоть и губительные для нее. Что удивительно, первоначально пьеса не имела успеха у публики, она казалась грубой и неумело написанной. Но это было только поначалу...
В 1882 году Н. А. Римский-Корсаков поставил по пьесе, которая при первом прочтении ему тоже не понравилась, а потом захватила, одноимённую оперу, которая имела громадный успех.
Дальнейшее развитие образ Снегурочки получил в работах педагогов конца XIX — начала XX века, которые готовили сценарии для детских новогодних ёлок. Ещё до революции фигурки Снегурочки вешались на ёлку, девочки наряжались в костюмы Снегурочки, делались инсценировки фрагментов из сказок, пьесы Островского или оперы. Но в это время в роли ведущей Снегурочка еще не выступала, а была всего лишь сопутствующей героиней.
Свой современный вид образ Снегурочки получил в 1935 году в Советском Союзе, после официального разрешения празднования Нового года. В книгах по организации новогодних ёлок этого периода Снегурочка выступает наравне с Дедом Морозом, как его внучка и посредник в общении между ним и детьми. Очень важен именно тот момент, что Снегурочка – посредник, потому что Дед Мороз так и остался неким персонажем, не столь человечным, нежели Снегурочка, но вместе с тем все равно горячо любимый детьми.
Снегурочка – дух природы. Как правило, в сказках Снегурочка – сделанная из снега и ожившая девочка. Эта снежная девочка летом идет с подружками в лес по ягоды и либо теряется в лесу, либо тает, прыгая через костер. Последний вариант более показателен и, скорее всего, является исходным. В нем нашел отражение миф о природных духах, погибающих при смене сезона (рожденное зимой из снега существо при наступлении лета тает, превращаясь в облачко).
