Ярославна - лирический женский образ в столь трагичном произведении. На её личности зацикливается внимание потому, что князь Игорь и Всеволод поступили нелогично ,когда начали войну с половцами. Нелогичность заключается в том, что рано начав битву, с совершенно слабой армией - они потерпели поражение. Пролито много крови , жены и матери оплакивают погибших. К таким женам относится и Ярославна. Вся в печали,она ждала князя Игоря.
Он научил меня, тому что не надо бояться сказать правду ,и скрывать это от родных и близких . Главный герой Вася боялся всё сказать , и поэтому поругался с отцом , а ведь это самый близкий человек. Ещё я научился(научилась ) тому что , надо хранить тайны и свои и чужие. Ещё я понял что, не надо делиться на бедных и богатых ,а уж тем более не разрешать общаться им ,если бы Вася рассказал то семья Валика и Маруси распалась . Но самое важное ,я понял что нельзя бросать друзей в беде , к примеру Вася не бросил Марусю ,а пытался подбодрить малышку .
«Не известны факты знакомства Аксакова с мемуарами Болотова. В данном случае не это важно. Первостепенный интерес представляют принципиальные отличия в предложенных ими просветительских по духу интерпретацях отдельных сходных событий, происшедших с героями их автобиографических повествований в раннем детстве и якобы сохранившихся в их памяти. »Весьма характерной для социокультурной ситуации рубежа XVIII — XIX веков стала нежная родительская (главным образом материнская) забота о здоровье ребенка. Эти новые бытовые веяния, вторгшиеся в традиционный уклад жизни дворянской семьи, получили художественное преломление в автобиографических повествованиях Аксакова и Болотова.В экспозиции рассказов о первых годах жизни своих героев выздоровление после смертельно опасных для жизни ребенка болезней.Вот как описывает Болотов трепетную заботу о нем родителей в первые годы его жизни: «О самом первом периоде моей жизни или о времени моего младенчества много говорить мне о себе нечего, ибо со мною не происходило ничего особливого, и сказать разве то, что воспитывали меня с особливым старанием и берегли, как порох в глазе, но тому и дивиться не можно. — Мать моя была уже не гораздо молода и детей более родить уже не надеялась, а сына ни одного еще живого не имела; все бывшие до меня умирали в самом еще младенчестве, следовательно, имела она причину опасаться, чтоб и со мною того же не сделалось, а особливо потому, что я с самого младенчества подвержен был многим болезненным припадкам, почему легко можно заключить, что жизнь моя была обоим родителям моим гораздо нужна и драгоценна»
