В песнях Окуджавы нет сложных метафор или развернутых непонятных сравнений. И в стихотворении «Давайте восклицать, друг другом восхищаться!» все ясно, но содержит в себе глубокий смысл. Главные темы этого произведения – отношение людей друг к другу, сложность этих отношений, быстротечность жизни. Поэт призывает людей быть терпимее друг к другу: «Давайте говорить друг другу комплименты - Ведь это все любви счастливые моменты».
В жизни человека бывает и хорошее, и плохое. Надо понимать друг друга в тяжелую минуту. В своем стихотворении, таком легком и на первый взгляд, автор поднимает важные общечеловеческие проблемы. Именно поэтому это стихотворение стало песней, которая звучала повсеместно в Советском Союзе, завоевав любовь слушателей по всей стране.
Но это произведение не потеряло своей актуальности и в наши дни. Я бы даже сказал, особенно в наши дни, когда люди разобщены и думают только о себе, о своих желаниях, забывая при этом об окружающих людях. А ведь поэт призывает нас: «Давайте понимать друг друга с полуслова». Он предлагает людям преодолеть разобщенность, чтобы «ошибившись раз, не ошибиться снова».
Окуджава умел разбираться в тонких душевных переживаниях людей. Он знал, что «грусть всегда соседствует с любовью», а потому «не нужно придавать значения злословью». То есть в жизни человека всегда есть место и хорошему, и плохому. И если человек грустит, печалится из-за какой-то беды, то нужно поддержать его в трудную минуту. Ведь жизнь вовсе не черно-белая! Все плохое проходит и забывается, а хорошее остается воспоминанием на всю жизнь. И возможно, если человеку в беде, он запомнит твое участие и будет вспоминать тебя с благодарностью.
Хочу заметить, что особенно позитивны первые строчки стихотворения: «Давайте восклицать, друг другом восхищаться. Высокопарных слов не стоит опасаться». Так и хочется поставить после каждой строчки восклицательный знак. Эти слова вызывают какое-то радостное, весеннее чувство, когда всем хочется говорить приятные слова и улыбаться широкой улыбкой всему миру. Ведь если человеку радостно, ему хочется поделиться этим чувством с другими, чтобы и они стали немного счастливее от хороших слов или приятной улыбки.
А в других строчках поэт призывает не прятать свою боль и грусть: «Давайте горевать и плакать откровенно То вместе, то поврозь, а то попеременно». Ведь вдвоем и боль не так ощущается, не так давит, если поделиться ею с другом.
Я бы хотел обратить внимание на еще одну особенность стихотворения. Это анафора, то есть единоначалие, которое выражается глаголом в форме повелительного наклонения «Давайте!». Но эта форма повеления смягчается окончанием –те. Поэт как бы предлагает всем, и себе, в том числе, объединиться ради чего-то: «давайте восклицать», «давайте горевать и плакать», «давайте понимать», «давайте жить». Это является и обращением к читателям, призывом к ним. Поэт как бы ведет диалог с непосредственным читателем, но одновременно он обращается ко всем людям сразу. Это видно по форме глаголов в стихотворении. Практически все они несовершенного вида: восклицать, восхищаться, опасаться, жить и т.д. Вообще, в стихотворении очень много глаголов, что быстрой смене событий, действий. Это придает динамику всему произведению.
Стихотворение написано трехстопным ямбом с пиррихиями. Именно пропущенные и лишние ударения в стопе увеличивают вариативность стиха.
В произведении очень много антитез, то есть противопоставлений, что оказывает сильное эмоциональное воздействие на читателей. Рядом стоят совершенно противоположные понятия: «любви счастливые моменты» и «горевать и плакать». Автор заканчивает строфу и начинает другую с совершенно противоположного, что усиливает их контрастность. Также антитезы встречаются и в одной строчке: «то вместе, то врозь», «грусть соседствует с любовью», «давайте жить» и «жизнь короткая такая».
Итак, мы видим, что стихотворение затрагивает глубокие философские проблемы любви и счастья, грусти и тоски, дружбы и ненависти. Именно поэтому оно остается актуальным в наше время и останется таковым и в будущем.
Грегор Замза — сын небогатых пражских обывателей, людей с чисто материалистическими потребностями. Лет пять назад его отец разорился, и Грегор поступил на службу к одному из кредиторов отца, стал коммивояжером, торговцем сукном. С тех пор вся семья — отец, страдающая астмой мать, его младшая любимая сестра Грета — целиком полагаются на Грегора, материально полностью от него зависят. Грегор постоянно в разъездах, но в начале повествования он ночует дома в перерыве между двумя деловыми поездками, и тут с ним происходит нечто ужасное. С описания этого события начинается новелла однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое. Лежа на панцирно-твердой спине, он видел, стоило ему приподнять голову, свой коричневый, выпуклый, разделенный дугообразными чешуйками живот, на верхушке которого еле держалось готовое вот-вот окончательно сползти одеяло. Его многочисленные, убого тонкие по сравнению с остальным телом ножки бес копошились у него перед глазами.
"Что со мной случилось?" — подумал он. Это не было сном.
Это начало превращения доброго, чуткого, жертвенного человека в отвратительного жука. Кафка очень подробно описывает новое строение тела Грегора, испытываемые им теперь неудобства и новые удовольствия, новые вкусы. В хитиновой оболочке идет процесс утраты человеческого: сначала Грегор утрачивает речь, а потом одно за другим и многие свои душевные свойства, которыми гордился, но при этом он и в своем новом, пугающе-отвратительном облике остается человеком в большей мере, чем члены его семьи. Да, на них обрушилось страшное несчастье, их сын и брат превратился в насекомое, но поистине удивительна в этой новелле реакция семьи Замза на превращение Грегора. С потрясающим психологизмом Кафка рисует мещан, в которых (по крайней мере в женщинах) естественные чувства и христианские порывы какое-то время борются с отвращением и ненавистью к тому, кто своим превращением разрушил их скромный достаток, вынудил искать работу, сдавать комнату жильцам, а главное — скрывать страшную семейную тайну. С семейством Замза произошло нечто такое, чего никогда не происходило ни в одном знакомом им семействе, поэтому позор за превращение добавляется к досаде на Грегора. Новелла строится на тончайшем изображении изменения чувств внутри семьи. По мере того, как мать и сестра утрачивают надежду на обратное превращение Грегора, возрастает ненависть к нему отца. В одной из сцен отец загоняет Грегора в его комнату, швыряя в него красными яблочками; один из этих твердых снарядов застревает в спинке Грегора и становится причиной его смерти. Его смерть — освобождение для семьи, которая тем временем поправила свои дела: все нашли работу, расцвела сестра, теперь они наконец могут переменить квартиру на более дешевую и удобную (пока был жив Грегор, нельзя было никуда переехать) — в последней сцене они все вместе едут на трамвае на загородную прогулку и планируют новую жизнь. По замечанию одного из лучших комментаторов "Превращения", В.В. Набокова, "с Грегором умерла душа; восторжествовало здоровое молодое животное. Паразиты отъелись на Грегоре".
"Превращение" — новелла многослойная, в ее художественном мире переплетаются сразу несколько миров: мир внешний, деловой, в котором нехотя участвует Грегор и от которого зависит благополучие семьи, мир семейный, замкнутый квартиры Замза, который изо всех сил пытается сохранить видимость нормальности, и мир Грегора. Два первых открыто враждебны третьему, центральному миру новеллы. А этот последний строится по закону материализовавшегося кошмара. Еще раз воспользуемся словами В.В. Набокова: "Ясность речи, точная и строгая интонация разительно контрастируют с кошмарным содержанием рассказа. Его резкое, черно-белое письмо не украшено никакими поэтическими метафорами. Прозрачность его языка подчеркивает сумрачное богатство его фантазии". Новелла по форме выглядит прозрачно реалистическим повествованием, а на деле оказывается организованной по алогичным, прихотливым законам сновидения; авторское сознание творит сугубо индивидуальный миф. Это миф, никак не связанный ни с одной классической мифологией, миф, не нуждающийся в классической традиции, и все же это миф в той форме, как он может порождаться сознанием ХХ века. Как в настоящем мифе, в "Превращении" идет конкретно-чувственная персонификация психических особенностей человека. Грегор Замза — литературный потомок "маленького человека" реалистической традиции, натура совестливая, ответственная, любящая. К своему превращению он относится как к не подлежащей пересмотру реальности, принимает его и к тому же испытывает угрызения совести только за то, что потерял работу и подвел семью. В начале рассказа Грегор прилагает гигантские усилия, чтобы выбраться из постели, отворить дверь своей комнаты и объясниться с управляющим фирмы, которого послали на квартиру к служащему, не уехавшему с первым поездом.
