ответ:
в одной из отдаленных улиц москвы, в сером доме с белыми колоннами, антресолъю и покривившимся , жила некогда барыня, вдова, окруженная многочисленною дворней. сыновья ее служили в петербурге, дочери вышли замуж; она выезжала редко и уединенно доживала последние годы своей скупой и скучающей старости. день ее, нерадостный и ненастный, давно прошел; но и вечер ее был чернее ночи.
из числа всей ее челяди самым замечательный лицом был дворник герасим, мужчина двенадцати вершков роста, сложенный богатырем и глухонемой от рожденья. барыня взяла его из деревни, где он жил один, в небольшой избушке, отдельно от братьев, и считался едва ли не самым исправным тягловым мужиком. одаренный необычайной силой, он работал за четверых - дело спорилось в его руках, и весело было смотреть на него, когда он либо пахал и налегая огромными ладонями на соху, казалось, один, без лошаденки, взрезывал грудь земли, либо о петров день так сокрушительно действовал косой, что хоть бы молодой березовый лесок смахивать с корней долой, либо проворно и безостановочно молотил трехаршинным цепом, и как рычаг опускались и поднимались продолговатые и твердые мышцы его плечей. постоянное безмолвие придавало торжественную важность его неистомной работе. славный он был мужик, и не будь его несчастье, всякая девка охотно пошла бы за него ему сапоги, сшили кафтан на лето, на зиму тулуп, дали ему в руки метлу и лопату и определили его дворником.
крепко не полюбилось ему сначала его новое житье. с детства привык он к полевым работам, к деревенскому быту. отчужденный несчастьем своим от сообщества людей, он вырос немой и могучий, как дерево растет на плодородной переселенный в город, он не понимал, что с ним такое деется, - скучал и недоумевал, как недоумевает молодой, здоровый бык, которого только что взяли с нивы, где сочная трава росла ему по брюхо, - взяли, поставили на вагон железной дороги - и вот, обдавая его тучное тело то дымом с искрами, то волнистым паром, мчат его теперь, мчат со стуком и визгом, а куда мчат - бог весть! занятия герасима по новой его должности казались ему шуткой после тяжких крестьянских работ; в полчаса всё у него было готово, и он опять то останавливался посреди двора и глядел, разинув рот, на всех проходящих, как бы желая добиться от них решения загадочного своего положения, то вдруг уходил куда-нибудь в уголок и, далеко швырнув метлу и лопату, бросался на землю лицом и целые часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь. но ко всему привыкает человек, и герасим привык наконец к городскому житью. дела у него было немного; вся обязанность его состояла в том, чтобы двор содержать в чистоте, два раза в день бочку с водой, натаскать и наколоть дров для кухни и дома, да чужих не пускать и по ночам караулить. и надо сказать, усердно исполнял он свою обязанность: на дворе у него никогда ни щепок не валялось, ни сору; застрянет ли в грязную пору где-нибудь с бочкой отданная под его начальство разбитая кляча-водовозка, он только двинет плечом - и не только телегу, самое лошадь спихнет с места; дрова ли примется он колоть, топор так и звенит у него, как стекло, и летят во все стороны осколки поленья; а что насчет чужих, так после того, как он однажды ночью, поймав двух воров, стукнул их друг о дружку лбами, да так стукнул, что хоть в полицию их потом не води, все в околотке стали уважать его; даже днем проходившие, вовсе уже не мошенники, а просто незнакомые люди при виде грозного дворника отмахивались и кричали на него, как будто он мог слышать их крики. со всей остальной челядью герасим находился в отношениях не то чтобы приятельских - они его побаивались, - а коротких: он считал их за своих. они с ним объяснялись знаками, и он их понимал, в точности исполнял все приказания, но права свои тоже знал и уже никто не смел садиться на его место в застолице. вообще герасим был нрава строгого и серьезного, любил во всем порядок; даже петухи при нем не смели драться, - а то беда! увидит, тотчас схватит за ноги, повертит раз десять на воздухе колесом и бросит врозь. на дворе у барыни водились тоже гуси; но гусь, известно, птица важная и рассудительная; герасим чувствовал к ним уважение, ходил за ними и кормил их; он сам смахивал на степенного гусака. ему отвели над кухней каморку; он устроил ее себе сам, по своему вкусу, соорудил в ней кровать из дубовых досок на четырех чурбанах, - истинно богатырскую кровать; сто пудов можно было положить на нее - не погнулась бы; под кроватью находился дюжий сундук; в уголку стоял столик такого же крепкого свойства, а возле столика - стул на трех ножках, да такой прочный и приземистый, что сам грасим, бывало, поднимет его, уронит и ухмыльнется. каморка запиралась на замок, напоминавший своим видом калач, только черный; ключ от этого замка герасим всегда носил с собой на пояске. он не любил, чтобы к нему ходили.
ответ:
любовь – это понятие обширное. это чувство можно испытывать к родине, родителям, друзьям, к противоположному полу. но родительская любовь – самая сильная, бескорыстная, нежная, трепетная, огромная, бесконечная. счастливы те люди, которым удалось испытать это чувство.
никто на белом свете не переживает так за детей, как мама и папа. сколько бы ни было человеку лет, два года или сорок лет, для мамы он остается всегда ребенком. только родители искренне будут переживать, верить, надеется, молится за благополучие своего чада. даже во время болезней мама будет просить бога перенести всю боль и тяготы на ее плечи, только бы ее малышу стало легче. во время вов родители отдавали последний кусок хлеба ребенку, а сами оставались голодными.
мама стремится создать все условия для комфорта своего малыша. не зря говорят в народе, лучше всего человек себя чувствует в родительском доме, месте, где он вырос, повзрослел, ходил в школу, а самое главное, где живут его мама и папа. независимо от возраста, человек всегда нуждается в родителях. теряя их, мы лишаемся части своего сердца.
источник: сочинение рассуждение на тему родительская любовь
