Мировое значение творчества Шекспира объясняется тем, что он в увлекательном и динамичном сценическом действии, крупными мазками создал целую галерею ярких, запоминающихся образов. Среди них и мощные, прямо идущие к цели, наделённые сильными страстями характеры, и склонные к постоянным размышлениям и колебаниям типы, мудрецы и насмешники, преступники и простаки, отважные друзья и хитроумные предатели. Как главные, так и многие второстепенные персонажи Шекспира стали нарицательными: Гамлет, Офелия, леди Макбет, Отелло, Дездемона, Яго, Король Лир, Ромео и Джульетта, Фальстаф. Шекспир своими мыслями, темами, мотивами и образами дал импульс к созданию множества произведений литературы, живописи, скульптуры, музыки; наиболее значительные его произведения неоднократно экранизированы.
Вклад Шекспира в мировую художественную литературу состоял и в его «Сонетах» (1592–1600), 154 лирико-философских стихотворениях, повествующих о любви автора к некоей «смуглой даме» , коварной и своевольной, и о его дружбе с неким молодым человеком («белокурым другом») , который стал ему соперником и ради которого он расстаётся со своей возлюбленной.
Объяснение:
Возникновение замысла
Жена писателя, Анна Григорьевна, позже в своих воспоминаниях писала, что новая тема для романа возникла вследствие приезда к ним в Дрезден её брата. Его пригласил сам Фёдор Михайлович, опасавшийся, что тот может принять участие в политических волнениях в России. По мнению Анны Григорьевны, замысел произведения возник у Достоевского после разговоров о быте и настроениях студенческого мира: «Тут-то и возникла у Федора Михайловича мысль в одной из своих повестей изобразить тогдашнее политическое движение и одним из главных героев взять студента Иванова (под фамилией Шатова), впоследствии убитого Нечаевым»[2].
После изучения записных тетрадей и писем Достоевского, исследователи его творчества пришли к выводу, что эти воспоминания не точны. Ещё до их изучения Аркадий Долинин полагал, что замысел романа возник раньше приезда Сниткина в середине октября 1869 года, за полтора месяца до убийства Иванова. Литературовед Леонид Гроссман также выразил сомнения в том, что Сниткин был знаком с Ивановым[2]. Записные тетради Достоевского показали, что замысел романа относится уже к началу 1870 года. Ему предшествовала работа над планом «Жития великого грешника» и романа о Князе и Ростовщике, а также разработка идеи романа «Зависть», датированной второй половиной января 1870 года и ставшей началом творческой истории «Бесов»[4].
В январе 1870 года замыслы романа о Князе и Ростовщике и злободневного политического романа ещё существовали параллельно, и Достоевский думал над тем, что он сможет написать быстрее для «Русского вестника». 23 января 1870 года выбор был сделан в пользу будущих «Бесов». Достоевский пишет отрывок «Т. Н. Грановский», в котором уже виден персонаж из будущего романа
Всех поражает поведение Хлестакова. Вот мысли городничего о нашем герое: «А и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро…», «Врет, врет и нигде не обоврется!». На городничего произвело впечатление не вранье Хлестакова, а его наглость: «и не покраснеет ». Но дело в том, что он совершенно искренен и спровоцировал всю хитроумную игру чиновников не хитростью, а чистосердечием. В образе Хлестакова Н. В. Гоголь представил нам не обычного враля, а большого артиста, вошедшего в роль именно того, за кого его принимают.
Та легкость, с которой Хлестаков ориентируется в создавшейся обстановке, «гениальна». Вот, например, такой эпизод. Хлестаков, желая покрасоваться перед Марьей Антоновной, приписывает себе сочинение Загоскина «Юрий Милославский», но она вспоминает истинного автора. Положение создалось безнадежное, но Хлестаков и тут быстро нашел выход: «Это точно Загоскина; а есть другой «Юрий Милославский», так тот уж точно мой». Важной чертой характера Хлестакова является отсутствие памяти. Для него не существует и будущего. Он сконцентрирован только на настоящем. В силу этого Хлестаков не к корыстолюбивым и эгоистическим расчетам.
Так как наш герой живет одной минутой, постоянное превращение является его естественным состоянием. Принимая какой-либо стиль поведения, Хлестаков мгновенно достигает в нем высшей точки. Но что легко приобретается, легко и теряется. И заснув главнокомандующим или фельдмаршалом, он просыпается вновь ничтожным человеком. Речь Хлестакова характеризует его как мелкого петербургского чиновника, претендующего на столичную образованность. Он любит для красоты слога употреблять то заковыристые литературные штампы, как-то: «срывать цветы удовольствия», «мы удалимся под сень струй», то французские слова. В то же время в его языке встречаются бранные и вульгарные словечки, особенно по отношению к простолюдинам. Своего слугу Осипа Хлестаков называет «скотиной и дураком», а по отношению к хозяину трактира кричит: «Мошенники, канальи… Подлецы!.. Бездельники!». Речь Хлестакова отрывистая, свидетельствующая о его полной не остановить на чем-либо свое внимание, точно передает его духовную нищету.
Современник писателя Аполлон Григорьев говорил: «Хлестаков, как мыльный пузырь, надувается под влиянием благоприятных обстоятельств, растет в собственных глазах и глазах чиновников, становится все смелее и смелее в хвастовстве… Но придайте Хлестакову хоть немного расчета в хвастовстве, — и он перестанет уже быть Хлестаковым». Фамилия Хлестаков стала употребляться как нарицательное имя.
Считают, что Гоголь открыл в жизни новое явление, имя которому «хлестаковщина». Хлестаковщина — это беззастенчивое, безудержное хвастовство, вранье, крайняя несерьезность, ложь, фразерство. К сожалению, это явление не редкость для русского характера: «Всякий хоть на минуту… делался и делается Хлестаковым.