Н. В. Гоголь. Отрывок из повести «Старосветские помещики»: «…После этого Афанасий Иванович возвращался в покои и говорил, приблизившись к Пульхерии Ивановне: „А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь.“ „Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?“ хоть и рыжиков, или пирожков“, отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.
За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшечков с замазанными крышками, чтобы не могло выдыхаться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. За обедом обыкновенно шел разговор о предметах самых близких к обеду.
„Мне кажется, как будто эта каша“, говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, „немного пригорела; вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна?“ „Нет, Афанасий Иванович; вы положите побольше масла, тогда она не будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соуса с грибками и подлейте к ней.“ говорил Афанасий Иванович и подставлял свою тарелку: „попробуем, как оно будет.“
После обеда Афанасий Иванович шел отдохнуть один часик, после чего Пульхерия Ивановна приносила разрезанный арбуз и говорила: „Вот попробуйте, Афанасий Иванович, какой хороший арбуз.“ „Да вы не верьте, Пульхерия Ивановна, что он красный в средине“, говорил Афанасий Иванович, принимая порядочный ломоть: „бывает что и красный, да нехороший.“ Но арбуз немедленно исчезал. После этого Афанасий Иванович съедал еще несколько груш и отправлялся погулять по саду вместе с Пульхерией Ивановной.
Пришедши домой, Пульхерия Ивановна отправлялась по своим делам, а он садился под навесом, обращенным к двору, и глядел, как кладовая беспрестанно показывала и закрывала свою внутренность, и девки, толкая одна другую, то вносили, то выносили кучу всякого дрязгу в деревянных ящиках, решетах, ночевках и в прочих фруктохранилищах. Немного погодя он посылал за Пульхерией Ивановной, или сам отправлялся к ней и говорил: „Чего бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?“ „Чего же бы такого?“ говорила Пульхерия Ивановна: „разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?“ „И то добре“, отвечал Афанасий Иванович. „Или может быть, вы съели бы киселику?“ „И то хороше“, отвечал Афанасий Иванович. После чего всё это немедленно было приносимо и, как водится, было съедаемо.
Перед ужином Афанасий Иванович еще кое-чего закушивал. В половине десятого садились ужинать. После ужина тотчас отправлялись опять спать, и всеобщая тишина водворялась в этом деятельном и вместе спокойном уголке. Комната, в которой спали Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна, была так жарка, что редкий был бы в состоянии остаться в ней несколько часов. Но Афанасий Иванович еще сверх того, чтобы было теплее, спал на лежанке, хотя сильный жар часто заставлял его несколько раз вставать среди ночи и прохаживаться по комнате. Иногда Афанасий Иванович, ходя по комнате, стонал.
Тогда Пульхерия Ивановна спрашивала: „Чего вы стонете, Афанасий Иванович?“ „Бог его знает, Пульхерия Ивановна, так как будто немного живот болит“, говорил Афанасий Иванович. „Может быть, вы бы чего-нибудь съели, Афанасий Иванович?“ „Не знаю, будет ли оно хорошо, Пульхерия Ивановна! впрочем, чего ж бы такого съесть?“ „Кислого молочка, или жиденького узвару с сушеными грушами.“ разве так только попробовать“, говорил Афанасий Иванович. Сонная девка отправлялась рыться по шкафам, и Афанасий Иванович съедал тарелочку; после чего он обыкновенно говорил: „теперь так как будто сделалось легче.“
Во многих произведениях астафьева и распутина главными героями являются дети. примечательно, что рассказы этих писателей во многом автобиографичны, но их главный герой – обобщенный образ, общие черты характера и жизни многих мальчишек. так, в рассказе в. астафьева «конь с розовой гривой» герой сталкивается с непростой ситуацией. он вместе с соседскими пошел за земляникой. витька знал, что эту ягоду его бабушка, у которой он жил, пойдет продавать в город. мальчик, в отличие от левонтьевских шалопаев, старательно собирал землянику в туесок. а его друзья, поссорившись из-за нее, съели весь собранный урожай. но саньке, младшему и самому злому из всех соседских детей, и этого показалось мало. он стал подначивать витьку, чтобы тот отдал все собранные ягоды на общее «съедение». добродушный и наивный герой поддался на злую хитрость. но потом он совершил еще большую глупость – набил туесок травой и только верх забросал ягодой, для вида. и такую корзинку витька отдал бабушке. мальчика сильно мучила совесть. ему было плохо от того, что бабушка не подозревала об обмане, хвалила его и обещала из города пряник. жизнь стала витьке не в радость. все изменилось вокруг: он уже не мог играть, как и прежде, беззаботно и весело. сознание своей вины тяготило его. и еще хуже стало герою, когда бабушка вернулась из города. она, конечно, обнаружила обман внука. но, хуже того, витька и ее поставил в неловкое положение. катерина петровна всем рассказывала, как она продавала туесок ягод какой-то городской , и там обнаружился обман. стыду и вине витьки не было предела. он был готов умереть, провалиться сквозь землю, только бы бабушка его простила. витька пошел просить прощения, но от слез не мог вымолвить и двух слов. любящая бабушка простила внука и даже отдала ему заготовленный пряник – коня с розовой гривой. но этот нравственный урок герой запомнил на всю жизнь. герой рассказа в. распутина «уроки французского» тоже выносит свой нравственный урок, делает свой нравственный выбор. он уезжает из родной деревни, от мамы, чтобы продолжать учебу. время, в которое происходит действие рассказа, было тяжелым, послевоенным. в деревне стоял голод, царила нищета. что могла мать героя собрать своему сыну, чем «подкормить» его? она присылала с дядей ваней, деревенским шофером, мешок картошки, - все, что могла. но и эту малость мальчик не получал сполна – ее воровали хозяева, у которых герой жил на квартире. герой пишет, что он постоянно хотел есть. даже во сне он чувствовал голодные спазмы желудка. ради еды мальчик стал играть на деньги. он сделался виртуозом игры «в чику», но выигрывал только рубль и ни копейкой больше – на молоко. вскоре героя начали избивать более взрослые мальчишки – слишком хорошо он играл: «нос вспух и раздулся, под левым глазом синяк, а ниже его, на щеке, изгибается жирная кровавая ссадина». но в школу герой продолжал ходить даже в таком виде. есть ему хотелось все больше и больше. посылок из дома герой больше не получал – и он опять пошел играть. и опять его стали избивать. тогда лидия михайловна, учительница французского языка, решила ему – она прислала мальчику посылку, якобы пришедшую из дома. но герой сразу догадался, от кого была такая «роскошь». и никакими уговорами не могла учительница убедить мальчика принять этот подарок – ему не позволяли гордость и чувство собственного достоинства. в итоге лидия михайловна вынуждена была уехать к себе на родину: ее застали во время игры на деньги с героем рассказа. и никто не захотел понять, что это была еще одна «хитрость», чтобы спасти ученика от голодной смерти. но эту женщину герой также помнил до конца своей жизни, ведь она стала его ангелом-спасителем. юные герои рассказов астафьева и распутина совершают свой нравственный выбор. и всегда он получается в пользу добра, света, моральных принципов. и мы, читая рассказы, берем пример и учимся у этих мальчишек стойкости, душевной чистоте, доброте, мудрости.
Анализ стихотворения б. пастернака «рождественская звезда». олег вальяников в стихотворении бориса пастернака «рождественская звезда» лирический герой, выступая в роли рассказчика, изображает невероятно торжественный, знаменательный эпизод из священной книги «евангелие» – рождение христа. он старается максимально ярко передать происходящее: блаженный трепет, благоговение всего живого перед чудом, перед чем-то искренне, бесконечно добрым, готовым простить людям все их грехи, приняв страдание на себя. всё стихотворение можно разделить на несколько смысловых частей: первые его строфы повествуют о месте, где родился младенец; далее перед нами восходит образ звезды, словно божьим гласом предвещающей всему о случившемся; появляются спешащие к вертепу пастухи, вместе с ними идут бестелесные ангелы… все желают лицезреть божьего сына. начиная читать стихотворение, человек тут же проникается пытливым волнением грядущего, которое создаётся поэтом при , прежде всего, ритма – разностопного амфибрахия, , с другой стороны, некоторую лаконичность. предложения, в меру распространённые, изобилуют большим количеством существительных – предметов и существ, описываемых в произведении. даже если прочитать только их, всё равно сложится ясная картина происходящего: зима, ветер, степь, младенец, вертеп, склон, холм… это говорит о мастерстве и точности пастернака при создании ключевых образов, читателю ярко проецировать сюжет у себя в со-знании. сюжет стихотворения, в свою очередь, опирается на несколько главных слов, вокруг которых автор как бы сосредотачивает свои описания. на удивление, эти слова, почти лишённые эпитетов, простые, но скрашенные сравнениями или олицетворением, как при описании звезды: самые важные, на мой взгляд, три слова – «младенец», «звезда» и «все». о значении первых двух заявлено в тематике стихотворения, а третье обуславливается тем, что отражает всеобъемлемость случившегося – младенец – «весь сияющий», и – «всё пришедшее после… все мысли веков… все мечты… все миры…» важен символический смысл последней строфы. здесь б. пастернак обращает вни-мание читателя на обособленную, не земную, природу чуда, говоря о звезде как о «гостье», отождествляя её в то же время с младенцем и тем самым показывая неразрывность обоих миров.
Н. В. Гоголь. Отрывок из повести «Старосветские помещики»:
«…После этого Афанасий Иванович возвращался в покои и говорил, приблизившись к Пульхерии Ивановне: „А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь.“
„Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?“
хоть и рыжиков, или пирожков“, отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.
За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшечков с замазанными крышками, чтобы не могло выдыхаться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. За обедом обыкновенно шел разговор о предметах самых близких к обеду.
„Мне кажется, как будто эта каша“, говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, „немного пригорела; вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна?“
„Нет, Афанасий Иванович; вы положите побольше масла, тогда она не будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соуса с грибками и подлейте к ней.“
говорил Афанасий Иванович и подставлял свою тарелку: „попробуем, как оно будет.“
После обеда Афанасий Иванович шел отдохнуть один часик, после чего Пульхерия Ивановна приносила разрезанный арбуз и говорила: „Вот попробуйте, Афанасий Иванович, какой хороший арбуз.“
„Да вы не верьте, Пульхерия Ивановна, что он красный в средине“, говорил Афанасий Иванович, принимая порядочный ломоть: „бывает что и красный, да нехороший.“
Но арбуз немедленно исчезал. После этого Афанасий Иванович съедал еще несколько груш и отправлялся погулять по саду вместе с Пульхерией Ивановной.
Пришедши домой, Пульхерия Ивановна отправлялась по своим делам, а он садился под навесом, обращенным к двору, и глядел, как кладовая беспрестанно показывала и закрывала свою внутренность, и девки, толкая одна другую, то вносили, то выносили кучу всякого дрязгу в деревянных ящиках, решетах, ночевках и в прочих фруктохранилищах. Немного погодя он посылал за Пульхерией Ивановной, или сам отправлялся к ней и говорил: „Чего бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?“
„Чего же бы такого?“ говорила Пульхерия Ивановна: „разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?“
„И то добре“, отвечал Афанасий Иванович.
„Или может быть, вы съели бы киселику?“
„И то хороше“, отвечал Афанасий Иванович. После чего всё это немедленно было приносимо и, как водится, было съедаемо.
Перед ужином Афанасий Иванович еще кое-чего закушивал. В половине десятого садились ужинать. После ужина тотчас отправлялись опять спать, и всеобщая тишина водворялась в этом деятельном и вместе спокойном уголке. Комната, в которой спали Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна, была так жарка, что редкий был бы в состоянии остаться в ней несколько часов. Но Афанасий Иванович еще сверх того, чтобы было теплее, спал на лежанке, хотя сильный жар часто заставлял его несколько раз вставать среди ночи и прохаживаться по комнате. Иногда Афанасий Иванович, ходя по комнате, стонал.
Тогда Пульхерия Ивановна спрашивала: „Чего вы стонете, Афанасий Иванович?“
„Бог его знает, Пульхерия Ивановна, так как будто немного живот болит“, говорил Афанасий Иванович.
„Может быть, вы бы чего-нибудь съели, Афанасий Иванович?“
„Не знаю, будет ли оно хорошо, Пульхерия Ивановна! впрочем, чего ж бы такого съесть?“
„Кислого молочка, или жиденького узвару с сушеными грушами.“
разве так только попробовать“, говорил Афанасий Иванович. Сонная девка отправлялась рыться по шкафам, и Афанасий Иванович съедал тарелочку; после чего он обыкновенно говорил: „теперь так как будто сделалось легче.“