Благослови, отче! Преподобный отец наш Сергий родился от родителей благородных и благоверных – от отца, звавшегося Кириллом, и матери по имени Мария, которые были Божиими угодниками, праведными пред Богом и людьми и исполненными и украшенными всякими добродетелями, что Бог любит4. Бог не попустил, чтобы младенец, которому предстояло воссиять, родился от неправедных родителей, но сначала Бог создал и предуготовал таковых праведных родителей и потом от них произвел Своего угодника. О достохвальная чета! О блаженнейшие супруги, бывшие родителями таковому младенцу! Сначала подобает почтить и похвалить родителей его, и это будет неким добавлением к похвалам и почестям ему. Ибо было необходимо, чтобы Сергий был дарован Богом для блага и пользы многих людей, и поэтому не пристало таковому младенцу родиться от неправедных родителей, и другим, то есть неправедным, родителям не пристало бы родить таковое дитя. Бог его даровал только тем, избранным, родителям, что и случилось: добро с добром соединилось и лучшее с лучшим.
Было же и чудо некое до рождения его: случилось нечто такое, что нельзя предать забвению. Когда ребенок еще был в утробе матери, однажды в воскресенье мать его пришла в церковь, как обычно, ко святой литургии. Она стояла с другими женщинами в притворе, а когда должны были приступить к чтению святого Евангелия и все люди стояли молча, младенец внезапно вскрикнул в утробе матери, так что многие изумились этому крику – преславному чуду, совершившемуся с младенцем. И вот снова, в самом начале Херувимской песни, на словах «Иже херувимы...», младенец внезапно начал громко верещать в утробе, еще громче, чем в первый раз, и его голос разносился по всей церкви. Мать его стояла в ужасе, и женщины, бывшие там, недоумевали и говорили: «Что же будет с этим младенцем?» Когда же иерей возгласил: «Вонмем. Святая святым!» – младенец снова, в третий раз, громко закричал.
Мать его чуть не упала на землю от сильного страха и, ужасаясь, охваченная сильным трепетом, начала тихо плакать. Остальные женщины подошли к ней и стали расспрашивать: «Нет ли у тебя за пазухой младенца в пеленках, мы слышали детский крик, раздававшийся на всю церковь?» Она же в растерянности, из-за сильных рыданий, не могла им ответить, лишь промолвила: «Спросите, – сказала она, – у других, а у меня нет ребенка». Они же допытывались, спрашивая друг друга, искали и не нашли, потом снова обратились к Марии, говоря: «Мы по всей церкви искали и не нашли младенца. Кто же тот младенец, который кричал?» Мать его, не в силах утаить того, что произошло и о чем они спрашивали, ответила им: «Младенца за пазухой у меня нет, как вы думаете, но в утробе у меня ребенок, еще не родившийся. Он и кричал». Женщины сказали ей: «Как может быть дарован голос младенцу до рождения, еще находящемуся в утробе?» Она же ответила: «Я сама тому удивляюсь, я вся объята страхом и трепещу, не понимая случившегося».
Женщины, вздыхая и бия себя в грудь, возвращались каждая на свое место, говоря про себя: «Что это будет за ребенок? Да будет о нем воля Господня». Мужчины, бывшие в церкви и все это слышавшие и видевшие, в ужасе стояли молча, пока иерей не закончил святую литургию, снял ризы свои и отпустил людей. Все разошлись восвояси, и страшно было всем, слышавшим это.
Англия, конец XIX в. Главный герой по имени Грэхем засыпает летаргическим сном. Он просыпается через 200 лет и оказывается богатейшим жителем Земли. Он владеет все промышленностью, средствами массовой информации и всей недвижимостью мира.
Влиятельные политические деятели не желают мириться с этим фактом. Они хотят навсегда избавиться от Грэхема. К власти приходит оппозиционер по имени Острог. Свободный от забот Грэхем весело живет, ни в чем себе не отказывая. Но Острог оказывается жестоким правителем. Народ восстает против его власти. Грэхем выступает на стороне народа и погибает в воздушном бою за штурвалом самолета.
Источник: Краткое содержание Уэллс Когда спящий проснётся за 2 минуты пересказ сюжета
Молодой дворянский интеллигент начала XIX века, Евгений Онегин умен, благороден глубоко и сильно чувствовать. Он сумел сразу же оценить Татьяну с ее неброской внешней красотой и богатым внутренним миром. Онегин тактичен в отношениях с Ленским:
Не знаю на скок тут...Он охладительное слово
В устах старался удержать
И думал: глупо мне мешать
Его минутному блаженству.
Глубоко и искренне раскаяние Онегина, убившего на поединке друга: «Он мог бы чувства обнаружить, а не щетиниться как зверь; он должен был обезоружить младое сердце…»
Ум Онегина проявился и в том, что он рано постиг никчемность светского общества и почувствовал себя чужим и лишним человеком в великосветских гостиных. Ему было тяжело и
Несносно видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь как на обряд
И вслед за чинною толпою Идти,
не разделяя с ней
Ни общих мнений, ни страстей.
Но прекрасные задатки Онегина подавлены социальными условиями, той средой, в которой он вырос и жил. Не случайно Пушкин в первой главе романа помещает краткое описание жизни главного героя. Из этого описания мы узнаем, кто и как воспитывал Евгения, чему его учили, как он проводил время, когда пришла пора «юности мятежной».
Воспитание Онегина, как показал Пушкин, круг его чтения, сфера его интересов — все это лишено национальных основ. Недаром в жизнеописании героя преобладает иноязычная лексика, передающая особенность великосветской культуры, далекой от национально русских истоков.
Преимущественное состояние Онегина — скука. Ничто не могло развеять его тоскующую лень. Жажда однообразных удовольствий при отсутствии реального, живого дела вкоренилась в психологию Онегина, и он не в силах ее побороть. «Труд упорный ему был тошен», — замечает Пушкин. А так как, по мысли автора, только в труде могли проявиться творческие силы личности, то итог жизни Онегина безрадостен:
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга,
Без службы, без жены, без дел,
Ничем заняться не умел.
Любовь тоже мимо, ибо чувства героя оскудели — он подавил в себе невольное волнение, испытанное при виде Татьяны и по получении ее письма. Лишь позже, потрясенный убийством Ленского и вновь встретивший Татьяну, Онегин обрел к большому и сильному чувству. В первых же главах Онегин лишен самой любить. Его отношение к любви целиком рассудочно и притворно. Оно выдержано в духе усвоенных светских «истин», главная цель которых — обворожить и обольстить, казаться влюбленным, а не быть им на самом деле:
Как рано мог он лицемерить,
Таить надежду, ревновать,
Разуверять, заставить верить,
Казаться мрачным, изнывать…
Эта »наука страсти нежной» — необходимая принадлежность светских салонов и гостиных.
И наконец, дружба Онегина с Ленским окончилась трагически. В мотивировках поведения Онегина Пушкин постоянно сталкивает порывы его души с привычными, внушенными светской средой правилами поведения… Как бы благородный ум Онегина ни протестовал против поединка, верх все-таки взяли социальные условности, сформированные светом. Соблюдая негласный закон чести, установленный светским обществом, Евгений убивает на поединке Ленского.
Пушкин в романе прослеживает социально-психологическое содержание образа Онегина. Онегинский характер сформировался в определенных общественных условиях, в определенную историческую эпоху. Следовательно, Онегин выведен в романе как национально-исторический тип русской жизни, порожденный в конечном итоге самодержавно-крепостническим укладом. Его скептицизм, разочарование — это отражение общего «недуга новейших россиян», который охватил в начале века значительную часть дворянской интеллигенции. Пушкин осуждает не столько героя, сколько светскую среду, сформировавшую его как личность. Онегины обречены на бездействие. Они уже не ни на самоотверженную любовь, ни на дружбу. Отсюда возникает идея общественного суда и обвинение падает скорее не на героя, а на общественно-исторический уклад русской жизни