Основой стихотворения "Размышления у парадного подъезда" есть история, свидетелем которой был М. Некрасов. Окна его квартиры в Петербурге выходили на парадный подъезд российского чиновника, тогдашнего министра Н. Муравьева, которого за кровавое подавление польского восстание 1863 г. вся Европа знала как "вешателя". На большие праздники поэт видел, как "город все - кто в карете, кто в бричке", подъезжали к парадному подъезду, чтобы поздравить чиновника, расписавшись в книжке, которая хранилась у швейцара специально для этого случая. А в будни ему приходилось созерцать, как дом покидали со слезами на глазах просители – "вдовы и сироты убогие". Как-то поэт стал свидетелем того, как дворник и городовой (вроде Очумелова — героя рассказа А. Чехова "Хамелеон") прогоняли от дома селян просителей, которые пришли, вероятно, издалека. Российской бюрократической чиновничьей столицы ходоки-просители от сельской общины были редкостью. Лишь насущная потребность и беспросветные нищета могли заставить их отправиться в дальнюю дорогу.
Уведенное угнетение некоторого слоя очень сильно возмутило писателя. Так родился замысел стихотворения "Размышления у парадного подъезда", которое через цензуру длительное время не могло быть напечатано, поэтому распространялся среди российской интеллигенции в рукописном варианте.
В этом стихотворении Муза Некрасова, которую он сам называл "Музой гнева и печали", заговорила в полный голос. Жанровая зарисовка превратилась на настоящий приговор существующей власти. Вельможа, который должен заботиться о народных интересах. Он спит, и его не волнуют горести и несчастья обездоленных пилигримов, у которых все имущество это:и для которых он, возможно, является последней надеждой на милосердие и справедливость. Ничто не огорчит вельможу, который "лучшие порывы" считает забавой. Он не боится кары Господней, ведь в его руках — кара земная. "Безнадежность и горе в сердцах" голодных просителей его не беспокоит, ведь его жизнь полна достатка и удовольствия. Некрасов - виртуоз антитезы. В этом стихотворении он противопоставляет нищих, оборванных и голодных крестьян (от дара которых пренебрежительно отмахивается даже швейцар, который стоит у парадного подъезда) идиллической картине жизни этого правителя (проклятого втайне отечеством) где-то "под солнечным небом Сицилии".
Лирический герой стремится найти хоть самый маленький клочок земли, где не страдал бы простой мужик, где бы ему "жилось весело, вольготно". Однако такого заветного уголка на Руси нет:Олицетворением "горя народного" есть тяжкий труд бурлаков, которые тянут корабли по мелководью крупнейшей российской реки Волги. Этот всенародный плач бередит лирическому герою сердце и душу. Или русский народ найдет в себе силушку, чтобы сбросить со своей шеи ярмо и проснуться для новой жизни? ответа на этот вопрос непосредственно в стихотворении автор не дает. Однако она есть в той песне, что подобная на стон и которую знала вся Россия. Это знаменитая "Дубинушка".
Свежая струя пробежала по моему липу. Я открыл глаза: утро зачиналось. Еще нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке. Все стало видно, хотя смутно видно, кругом. Бледно-серое небо светлело, холодело, синело; звезды то мигали слабым светом, то исчезали; отсырела земля, запотели листья, кое-где стали раздаваться живые звуки, голоса, и жидкий, ранний ветерок уже пошел бродить и порхать над землею. Тело мое ответило ему легкой, веселой дрожью. Я проворно встал и подошел к мальчикам. Они все спали как убитые вокруг тлеющего костра; один Павел приподнялся до половины и пристально поглядел на меня.
Я кивнул ему головой и пошел восвояси вдоль задымившейся реки. Не успел я отойти двух верст, как уже полились кругом меня по широкому мокрому лугу, и спереди, по зазеленевшимся холмам, от лесу до лесу, и сзади по длинной пыльной дороге, по сверкающим, обагренным кустам, и по реке, стыдливо синевшей из-под редеющего тумана, - полились сперва алые, потом красные, золотые потоки молодого, горячего света... Все зашевелилось, проснулось, запело, зашумело, заговорило. Всюду лучистыми алмазами зарделись крупные капли росы; мне навстречу, чистые и ясные, словно тоже обмытые утренней прохладой, принеслись звуки колокола, и вдруг мимо меня, погоняемый знакомыми мальчиками, промчался отдохнувший табун... Я, к сожалению, должен прибавить, что в том же году Павла не стало. Он не утонул: он убился, упав с лошади. Жаль, славный был парень!
Начало 20 века в русской литературы немыслимы без имен Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. Своим творчеством эти женщины-поэты не только украсили свое время, но и внесли, каждая по-своему, большой вклад в русскую поэзию. Их поэзия, как доказало время, вечно. Поэзия Анны Ахматовой – это своеобразный гимн женщине. Так, в хрестоматийном стихотворении «Сжала руки под темной вуалью» очень эмоционально обрисовываются эпизоды жизни и любви героини. Ключевые детали стихотворения передают психологический настрой лирической героини, ее душевное состояние. В этом стихотворении отражено не только минутное настроение двух влюбленных людей, но и вечная трагедия расставания: Как забуду? Он вышел, шатаясь. Искривился мучительно рот… Я сбежала, перил не касаясь, Я бежала за ним до ворот. Через призму сердца Ахматова воспринимает не только любовь, но и все, что происходит рядом с ней. В поэме «Реквием» мы читаем скорбные строки: Семнадцать месяцев кричу, Зову тебя домой, Кидалась в ноги палачу, Ты сын и ужас мой. Нет, Анна Ахматова не говорит здесь о жестокости современного ей мира. Она не говорит об ужасных годах… Поэтесса рисует образ женщины, которая провела много времени у тюремных дверей, ожидая приговора …своему ребенку! И эта женщина не одна, их тысячи - с такой же искалеченной судьбой и израненными сердцами. Время Великой Отечественной войны также оставило трагичный след в творчестве Ахматовой. Важно, что у нее иное видение войны, не похожее на других поэтов того времени. Поэтесса воспринимает ее, в первую очередь, как женщина, как мать: Щели в саду вырыты, Не горят они. Питерские сироты, Детоньки мои! Перед нами другая сторона военного времени. Ахматова говорит о детях, так как нет ничего страшнее и ужаснее, чем боль ребенка: Постучись кулачком – я открою Я тебе открывала всегда… Творчество Марины Цветаевой, по многим своим проявлениям, сложнее поэзии Ахматовой. Эта поэтесса считается одним из самых виртуозных художников слова начала 20 века. Ее язык, система средств художественной выразительности самобытна и нестандартна. Темы, проблемы, мотивы, которые Цветаева использует в своем творчестве, необычайно глубоки и серьезны. Стихи поэтессы разнообразны по мотивам и во многом интуитивны. Однако, на мой взгляд, есть нечто, объединяющее все произведения Цветаевой, – ее трагическое мироощущение - «на разрыв», которое в полной мере отразилось в творчестве поэтессы. Одной из ведущих тем лирики Цветаевой является тема родины, тема любви к отчему дому, Москве, России. Лишь в ранних стихах поэтессы (1916-1917 года) создается картина прекрасной страны: бесконечные дороги, багровые закаты и лиловые беспокойные зори. Позже в стихи Цветаевой вошла война, мировая, а затем гражданская. В этот период жалость и печаль переполняли ее творчество: Бессонница меня толкнула в путь. - О, как же ты прекрасен, тусклый Кремль мой! – Сегодня ночью я целую в грудь Всю круглую воюющую Землю!.. К революции 1917 года Цветаева относилась сложно. Поэтесса не могла принять и простить той крови, которая проливалась. Стихотворения Цветаевой о любви невозможно спутать с ничьими другими. Они очень пронзительны и тонки. Лирическая героиня вся отдается своему чувству, живет и дышит только им: Не властвовать! Без слов и на слово – Любить…Распластаннейшей В мире – ласточкой! Не могла поэтесса обойти своим вниманием и тему поэта и поэзии. В осмыслении этой темы она следует традициям русских классиков: Пушкина, Лермонтова, Тютчева. По мнению Цветаевой, вдохновение – единственный повелитель поэта. Оно приходит к нему в облике огненного всадника: «С красной гривою свились волоса… Огневая полоса – в небеса!». По мнению Цветаевой, дорога поэта в мире нелегка. Его не понимает и не принимает эгоистичная и слепая толпа. Обыватели погрязли в быту, своих приземленных интересах и проблемах. Кроме того, поэт, по Цветаевой, неподвластен суду: «Я не судья поэту, И можно все простить за плачущий сонет!». Поэта не в состоянии оценить читатели, поэтому они не могут его судить. Поэт мыслит по-своему: «тьма» поэта не всегда означает зло, а высота – добро. Но оценить это сможет только время… Начало 20 века подарило русской литературе два гениальных имени – Ахматова и Цветаева. Творчество этих женщин самобытно и оригинально, разительным образом отличается друг от друга. Однако есть то, что родним этих великих поэтов – глубокая человечность, преданность своему «женскому» естеству, огромная любовь к Родине.
Уведенное угнетение некоторого слоя очень сильно возмутило писателя. Так родился замысел стихотворения "Размышления у парадного подъезда", которое через цензуру длительное время не могло быть напечатано, поэтому распространялся среди российской интеллигенции в рукописном варианте.
В этом стихотворении Муза Некрасова, которую он сам называл "Музой гнева и печали", заговорила в полный голос. Жанровая зарисовка превратилась на настоящий приговор существующей власти. Вельможа, который должен заботиться о народных интересах. Он спит, и его не волнуют горести и несчастья обездоленных пилигримов, у которых все имущество это:и для которых он, возможно, является последней надеждой на милосердие и справедливость. Ничто не огорчит вельможу, который "лучшие порывы" считает забавой. Он не боится кары Господней, ведь в его руках — кара земная. "Безнадежность и горе в сердцах" голодных просителей его не беспокоит, ведь его жизнь полна достатка и удовольствия. Некрасов - виртуоз антитезы. В этом стихотворении он противопоставляет нищих, оборванных и голодных крестьян (от дара которых пренебрежительно отмахивается даже швейцар, который стоит у парадного подъезда) идиллической картине жизни этого правителя (проклятого втайне отечеством) где-то "под солнечным небом Сицилии".
Лирический герой стремится найти хоть самый маленький клочок земли, где не страдал бы простой мужик, где бы ему "жилось весело, вольготно". Однако такого заветного уголка на Руси нет:Олицетворением "горя народного" есть тяжкий труд бурлаков, которые тянут корабли по мелководью крупнейшей российской реки Волги. Этот всенародный плач бередит лирическому герою сердце и душу. Или русский народ найдет в себе силушку, чтобы сбросить со своей шеи ярмо и проснуться для новой жизни? ответа на этот вопрос непосредственно в стихотворении автор не дает. Однако она есть в той песне, что подобная на стон и которую знала вся Россия. Это знаменитая "Дубинушка".