1. Нева в «Медном всаднике» изображена как живое существо. Изображение невских волн связывается у Пушкина со стихией народного бунта, с чем-то вроде пугачёвщины. Финские волны, которые были одеты в гранит, потеряли свободу и хотят мстить, они восстают против того рабства, на которое их обрекли.
<…> взломав свой синий лед,
Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
2. Выбор имени «Евгений» у Пушкина связан с литературной традицией. Это роман Александра Измайлова «Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества», где выведен герой по имени Евгений Негодяев. Или «Сатиры» Кантемира. И там, и там Евгений — это молодой человек знатного рода, недостойный своих знатных предков, он существенно хуже их по тем или иным причинам. Пушкин сближает Евгения с Наполеоном. Во-первых, Евгений на пороге бунта, а Наполеон — узурпатор, человек, захвативший власть. И здесь особенно существенно, что Евгений — знатный дворянин. Вообще логика бунта Евгения связана с логикой дворянского неповиновения власти.
Прозванья нам его не нужно,
Хотя в минувши времена
Оно, быть может, и блистало
И под пером Карамзина
В родных преданьях прозвучало;
Но ныне светом и молвой
Оно забыто.
Но пока Евгений ещё не бунтует.
Его отчаянные взоры
На край один наведены
Недвижно были.
3. ПЕтр 1. Дело в том, что Пётр I, каким он представлен в этом произведении, претендует на роль земного бога
На берегу пустынных волн
Стоял Он, дум великих полн,
И вдаль глядел.
Объяснение:
Объяснение:
Харків — це одне з найбільших міст України. Його ще називають першою столицею, тому що він нею був за радянських часів.
Харків — красиве, світле і живописне місто, розташоване на північному сході України. В ньому живе багато людей, що навчаються, працюють, відпочивають. Головні річки Харкова — Харків, Лопань, Уди. Через них давно вже побудовані мости, по яким можна ходити, чи їздити, або просто стояти і милуватися течією. В центрі міста розташований прекрасний парк, який має ім'я Тараса Григоровича Шевченка. Біля нього — площа Свободи, найбільша площа в Європі. Тут зазвичай проходять всі міські свята, на які збирається дуже багато людей, грає музика, пускають феєрверки. Тут же, неподалік, стоїть нова будівля Харківського Театру опери і балету — дуже цікава монументальна споруда, перед якою побудовано надзвичайно вражаючі фонтани. Вечорами багато молоді збирається біля них. Головна вулиця міста — Сумська. На ній також багато крамниць, банків, Палац Одруження і просто красиві будинки, в яких живуть харків'яни.
Харків також крупний науковий і студентський центр. У ньому багато науково-дослідних і учбових інститутів, серед них є дуже відомі.
Наше місто ще і великий промисловий центр. Тут роблять літаки, турбіни, трактори, телевізори, велосипеди. Правда, багато заводів зараз не працюють так, як раніше, але ймовірно, що з часом все налагодиться. У Харкові працюють кінотеатри, театри, музеї, є цирк і планетарій. Тож багато дітей на канікулах відвідують виставки, ходять на вистави, дивляться фільми і розважаються. Навесні, коли розпускаються кучеряві клени і каштани, квітнуть абрикоси і вишні, зеленіє трава і світить лагідне сонечко, наше місто стає особливим. Люди частіше гуляють вулицями, посміхаються, і радіють, що живуть в такому красивому місті.
Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!
И наоборот — низменность уровня духовного развития, пошлость привычек, ограниченное и самодовольное восприятие вызывают иронию и насмешку автора:
Его завораживает обилие света, громкая музыка, красивые наряды, грациозные движения танцующих. Праздничная суета, “шум, хохот, беготня, поклоны, галоп, мазурка, вальс” привлекают Пушкина красочностью, торжественностью. Татьяна, выросшая в гармоничном единении с природой, задыхается в этом столпотворении на ограниченном пространстве Собрания, она “волненье света ненавидит”:
Ей душно здесь... она мечтой
Стремится к жизни полевой,
В деревню, к бедным поселянам,
В уединенный уголок,
Где льется светлый ручеек,
Я своим цветам, к своим романам”.
А. С. Пушкин сопереживает героине, рвущейся из круга суеты, условностей, московского чванства на простор природы. Консерватизм, избирательность московского барства отталкивают и поэта, впрочем, и кузины, и тетушки довольно скоро преодолевают городской снобизм в отношении к его героине и искренне желают ей достигнуть, как им кажется, самого главного в жизни: удачно выйти замуж.
Уровень общения московского дворянства отдает провинциальной примитивностью и интеллектуальным убожеством. Если в деревне люди просты и бесцеремонны, приветливы и непретенциозны, в московском “свете пустом”, но чопорном, напыщенном духовная ограниченность дворянской среды выглядит отталкивающей:
Татьяна вслушаться желает
В беседы, в общий разговор;
Но всех в гостиной занимает
Такой бессвязный, пошлый вздор;
Все в них так бледно, равнодушно;
Они клевещут даже скучно...
Как поразительно близки эти строки тем, в которых Ленский жалуется на узость провинциального порядка сельского дворянства.
Гораздо более сложно неоднозначное отношение Пушкина к столичному высшему обществу. В начале романа автор защищает петербургские балы от необъективной, беспощадно критической оценки Евгения Онегина (“Я был озлоблен, он угрюм”):
Но если б не страдали нравы,
Я балы б до сих пор любил.
Люблю их бешеную младость,
И тесноту, и блеск, и радость,
И дам обдуманный наряд.
Пушкин разделяет скептическое восприятие разочарованным Онегиным уровня духовной жизни “света пустого”, но неприятие Евгением всех достоинств аристократического образа жизни — и театра, и балета — вызывает противодействие автора.
В восьмой главе романа А. С. Пушкин уточняет свое восприятие петербургского дворянского общества, дает свою оценку наполненному светскими условностями образа жизни.
Авторский взгляд воплощается в представлениях музы поэта и воздает должное роскоши, вкусу, изяществу, совершенству форм и красок аристократического общества. Вот как воспринимает муза светский раут:
Вот села тихо и глядит,
Любуясь шумной теснотою,
Мельканьем платьев и речей,
Явленьем медленным гостей
Перед хозяйкой молодою
И темной рамою мужчин
Вкруг дам, как около картин.
Столь же высоко оценивает муза и исполненный сдержанного достоинства стиль поведения высоких гостей, безупречную логику и благородный тон общения лучших людей России:
Ей нравится порядок стройный
Олигархических бесед,
И холод гордости спокойной,
И эта смесь чинов и лет.
Но воздавая должное интеллектуальной элите страны, являвшейся неотъемной частью столичного дворянства, Пушкин столь же искренне и объективно признает ее количественную незначительность. В основном же общество — напыщеная, холеная, полная великосветских условностей толпа — вызывает у поэта отвращение большее, чем консервативное московское дворянство. Строгие искусственные правила безупречного поведения, благопристойного лицемерия отталкивают поэта неестественностью, безжизненностью, несвободой.
Тут был, однако, цвет столицы,
И знать, и моды образцы,
Везде встречаемые лщы,
Необходимые глупцы;
Тут были дамы пожилые
В чепцах и в розах, с виду злые; Тут было несколько девиц,
Неулыбающихся лиц...
Здесь все играют свои роли, однажды усвоенные и одобренные обществом, выражая не личное восприятие, а ролевое ожидание света: и “на эпиграммы падкий, на все сердитый господин”, и “диктатор бальный стоял картинкою журнальной... затянут, нем и недвижим”. Эта наигранность, фальшь, “света суета” в высшей степени неприятна полному жизни и искренности поэту и он выносит устами Татьяны строгий вердикт столичному дворянству...