Почему поэт не начал словами «Июль – середина лета»? Наверное, потому что так слишком просто, обычно. Так можно было бы сказать «прозой», а не «стихами». А потом выражение «Июль – макушка лета» – народное наблюдение. В тексте стихотворения слово «макушка» обыгрывается кукушкой, это она прокуковала слово «макушка». Больше всего она кукует весной, а чем ближе к середине лета, тем реже раздается ее голос. Попробуем воссоздать образ «макушки», как он возник в сознании людей, придумавших поговорку. Представим себе, что с начала июня лето раскачивается, поднимается, набирает силы, берет разгон, как человек, поднимающийся в гору: он бережет силы, чтобы суметь дойти до вершины, он предчувствует радость ее преодоления и отдых на той стороне горы, так как спускаться легче, чем подниматься. Но вот он достиг «макушки» – верхушки. Много труда положил, можно и отдохнуть на спуске, а радости меньше, потому что приключение кончается. Причем если в гору мы идем медленно, то с горы ноги почти бегут. Летние деньки в августе бегут так же быстро. О том, что июль – середина лета, напомнила поэту какая-то газета, но газете не всегда можно верить, а вот то, что дни становятся короче («дневного убыль света») – верная примета, а потрясающей красоты цветущая липа, распространяющая вокруг себя нежнейшее благоухание, стала символом середины лета. А с липового цвета, Считай что песня спета, Считай, пол-лета нет, – Июль – макушка лета. Стихотворение А.Т. Твардовского начинается и заканчивается одной и той же фразой. Он захотел рассказать о том, как определить середину лета, и рассказал об этом. Ему люди («напомнила газета»), время («дневного убыль света»), лесная птица («отстукала кукушка») и цветущее дерево («с липового цвета»). И чем ближе к концу стихотворения, тем грустнее автору: повторяя слово «считай», он считает дни, оставшиеся до конца лета, провожая его первую половину, утверждая что «песня спета» и немного рано бросая «прощальный привет». Пол-лета, конечно, уже нет, но ведь и пол-лета впереди.
– Что с тобой, Одуванчик? Уж не заболел ли ты? Ишь желтый весь! Чего ты то «ура», то «караул» кричишь?
– Закричишь тут!.. Корни мои рады тебе, Дождю, радешеньки, все «ура» кричат, а цветок «караул» кричит – боится, что пыльцу испортишь. Вот я и растерялся – ура, караул, ура, караул!»