ФАМУСОВСКАЯ МОСКВА В русской литературе существуют разные образы Москвы. Родина, сердце России, город, который, в отличие от Петербурга, сохранил обаяние национальной жизни, традиции старины, полуусадебного быта. Такой предстает перед нами Москва в творчестве Пушкина. И совсем другой образ древней столицы возникает у пушкинского современника - Александра Сергеевича Грибоедова. Москву, изображенную в комедии "Горе от ума", не случайно принято называть не просто барской, а фамусовской Москвой. Общество, критически показанное Грибоедовым, возглавляется в пьесе Фамусовым. Именно в монологах Фамусова возникает перед нами наиболее подробная картина московской жизни. Но в пьесе существуют две разные Москвы, два образа, противоречащих друг другу! В ответ на хвалебный монолог Фамусова свою оценку московских нравов дает Чацкий. Все противостояние двух веков, "века нынешнего" и "века минувшего", строится на постоянных параллелях разных точек зрения на московскую жизнь. Начинаясь, по сути, с первого появления Чацкого, оно продолжается до самого конца, заканчиваясь решительным разрывом главного героя с фамусовской Москвой. Фамусов доволен своим городом. Он защищает Москву как носительницу национальных традиций, не уступающую при этом по культуре Европе. Гостеприимство, дворянская честь, независимость суждений, уважение к женщине, по-европейски воспитанные девушки и юноши, развитые не по годам, - вот те черты, за которые ценит Фамусов московскую жизнь. Чем же тогда недоволен Чацкий? Разве такой "набор" достоинств может быть осужден? Но Чацкий - носитель новых взглядов. Он по-другому видит бывшую столицу. Она для Чацкого - город, враждебный независимой личности, город тирании общественного мнения, диких крепостных нравов и преклонения перед "мундиром" и чинами. Где же правда? Почему из двух точек зрения мы должны выбрать именно точку зрения Чацкого? Пьеса Грибоедова построена таким образом, что "фамусовские" персонажи как бы сами разоблачают себя. В чем видит преимущества московской жизни Молчалин? - "и награжденья брать и весело пожить". Чем недоволен в местных нравах Скалозуб? Любовью москвичек к гвардейцам, мундиры которых ничуть не лучше мундиров в Первой армии. Гостеприимство? Да, для всех, но в том числе и для проходимцев типа Загорецкого. Национальные традиции? Они в том, что дворянское достоинство оценивается количеством родовых душ, а не посвятить свою жизнь служению России. Культура? Она в нелепом смешении двух языков - "французского с нижегородским". Воспитанность? Это умение ни одного слова не сказать без "ужимки". Современность? Да, и в Москве есть независимость мысли, "и об правительстве иной раз так толкуют, что если б кто подслушал их... беда!" Но при этом "чтоб новизны вводили, - никогда нас Боже!" Традиции родственных связей, патриархальность? Конечно, - "при мне служащие чужие очень редки..." А ведь перед нами новая, "после пожарная", Москва! Казалось бы, что после бедствия 1812 года общество должно встряхнуться, должны появиться другие черты. Увы... "Дома новы, но предрассудки стары..." Москва строится заново, а нравы остаются теми же, что и были. Обеды, которые "ешь три часа...", баре, меняющие верных слуг на "борзые три собаки"; а главное - неистребимая вражда к "свободной жизни" и презрение к своему народу
ОБРАЗ СОФИИ ФАМУСОВОЙ От природы она наделена хорошими качествами. Это девушка умная, гордая, с сильным и независимым характером, с горячим сердцем, мечтательная. Эти черты отчётливо проявляются в её поведении. О ней так говорила народная артистка А. А. Яблочкина, одна из лучших исполнительниц роли Софьи: «Разве особый язык грибоедовской Софьи, такой отличный от языка других персонажей «Горя от ума», не раскрывает её образ? Её речь ясно показывает, что, несмотря на то, что ей семнадцать лет,- это… не речь девушки, а хозяйки дома, привычной к общему подчинению. Она давно без матери, она чувствует себя госпожой. Отсюда её властный тон, её самостоятельность. Вместе с тем она себе на уме, насмешлива, мстительна: несомненно, она девушка с большим характером. В её речи есть что-то и от крепостных, с ними ей постоянно приходится иметь дело, и, с другой стороны, от французских мадам и французских книг».
Софья постоянно говорит о различных душевных переживаниях: «прикинулся влюблённым, взыскательным и огорчённым», «убийственны холодностью своей», «из глубины души вздохнёт» и т. д.
Её ум проявляется в высказываниях обобщающего характера: «Счастливые часов не наблюдают», «Подумаешь, как счастье своенравно, а горе ждёт из-за угла» и т. п.
Воспитание Софья получила под руководством француженок-гувернанток. Отсюда - обилие галлицизмов1 в её речи: «сказать вам сон», «делить смех». С другой стороны, в её языке есть и просторечия, например: «изволили вбежать», «пересмеять», «к парикмахеру, щипцы простудит».
Хорошие черты и природные задатки Софьи не могли получить в фамусовском обществе своего развития. Наоборот, ложное воспитание привило Софье много отрицательного, сделало её представительницей общепринятых в этом кругу взглядов, приучило её ко лжи и лицемерию. И. А. Гончаров в своей статье «Мильон терзаний» правильно говорит о Софье: «Это - смесь хороших инстинктов с ложью, живого ума с отсутствием всякого намёка на идеи и убеждения, путаница понятий, умственная и нравственная слепота - всё это не имеет в ней характера личных пороков, а является как общие черты её круга. В собственной, личной её физиономии прячется в тени что-то своё, горячее, нежное, даже мечтательное. Остальное принадлежит воспитанию».
Представления о людях, о жизни Софья почерпнула из наблюдений над бытом людей своего круга да из французских сентиментальных романов, которые были тогда очень популярны в дворянской среде, особенно среди девушек.
Вот эта-то сентиментальная литература и развила в Софье мечтательность и чувствительность, по ней она рисовала героя своего романа - человека незнатного, чувствительного. Эти романы и могли заставить её обратить внимание на Молчалнна, некоторыми своими чертами и поведением напоминающего её любимых героев. Сыграло известную роль в её увлечении Молчаливым и другое обстоятельство, из которое указывает Гончаров. «Влечение покровительствовать любимому человеку, бедному, скромному, не смеющему поднять на неё глаза, возвысить его до себя, до своего круга, дать ему семенные права. Без сомнения, ей в этом улыбалась роль властвовать над покорным созданием, сделать его счастливым и иметь в нём вечного раба. Не её вина, что из этого выходил будущий «мужмальчик, МУЖСЛУГЭ - идеал московских мужей!» На другие идеалы негде было наткнуться в доме Фамусова».
В Софье Гончаров видит «сильные задатки недюжинной натуры, живого ума страстности и женской мягкости», но «она загублена в духоте, куда не проникал ни один луч света, ни одна струя свежего воздуха». За эти хорошие качества Софьи её и любил Чацкий, и тем больнее было ему увидеть в иен после трёхлетнего, отсутствия в Москве типичную представительницу фамусовского круга. Но и Софья переживает трагедию, когда, подслушав разговор Молчалина с Лизой, видит любимого ею человека в настоящем свете. По замечанию Гончарова, «ей конечно, тяжелее всех, тяжелее даже Чацкого».
