Действие первое представляет мир, в котором черты разумного, приметы контроля над реальностью - само имение с его вишневым садом, лопахинские планы по его Варины ключи, её назойливая рачительность, Гаевские замыслы о привлечении к делу имения тетушки-графини с её богатством, попытки Фирса придерживаться дореформенных порядков - всё это втянуто в водоворот уязвимости, проницаемости, водоворот, который влечёт пьесу и её персонажей в совершенно другую сферу - сферу сна и смерти. Раневской видится покойная мать - видение это призрачно-белого цвета. В белый жилет облачен Фирс - цвет этот как нельзя лучше подходит к удивлению Раневской тем, что он всё ещё жив. В белом платье через сцену проходит "очень худая" Шарлотта Ивановна.
Отсылки к мертвенному, призрачному - вплоть до белизны цветущего вишневого сада, пылающего в два часа ночи - ведут к этому своеобразному крещендо, в котором воедино сходятся упоминания сна, тишины. Вполне может показаться, что речь идет о царстве мертвых.
В каждом из обоих четверостиший имеется по культовой цитате, на каждой из которых держится отдельный пласт русской культуры. Одного этого хватило бы с лихвой для включения данного стихотворения в Хрестоматию. Но здесь есть ещё кое-что.
Слова "и каждый час уносит частичку бытия" выглядят в устах поэта немного странно. Казалось бы, каждый следующий час жизни должен приносить что-то новое. Например: вот только что ещё не было 10-й главы "Евгения Онегина", а день и – раз! – она уже есть. Явное прибавление. И с остальным должно быть так же. Всё, что поэт написал – принадлежит ему уже навсегда, а ведь можно ещё что-то новое успеть добавить, правда?
Ан, нет. Бытиё почему-то представляется Пушкину здесь, как невосполняемый ресурс. Он говорит о нём не как о пространстве потенциальных возможностей, а как о расходуемом лимите. Как будто где-то включён некий обратный отсчёт.
В этой модели человек являет собой просто совокупность проектов, которые ему предначертано реализовать. И чем больше он сделал, тем меньше, соответственно, остаётся. Свободой воли тут и не пахло.
Итожим. Свободы воли нет, а сама воля – есть. Как это сочетается?
А так, говорит Пушкин, что воля воле рознь. Та воля, которая наличествует – воля скорее виртуальная. Это как еда по телевизору: смотреть – она есть, а есть – её нет.
Вот, например, он сам, "усталый раб", мыслил "побег" практически всю свою сознательную жизнь (поначалу – в Китай, Париж и Италию, под конец – хотя бы в какое загородное поместье с устроенным бытом) – а так ничего и не удалось (всего-то по причине отсутствия денег, наличия семьи и отказа в выдаче загранпаспорта). Вот вам и вся "воля". Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит — Летят за днями дни, и каждый час уносит Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем Предполагаем жить, и глядь — как раз умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля. Давно завидная мечтается мне доля — Давно, усталый раб, замыслил я побег В обитель дальную трудов и чистых нег.
Хм...ну я не знаю дажеПридумай что Жил был Иванушка. Он был очень добрый человек, у него были все друзья, а врагов не было :D Он типо дружил со змеем горынычем и похитила змея баба яга. Пришло Иванушке письмо от змея горыныча, что его украла хитрая баба яга и завтра в полдень хочет съесть. Испугался Иванушка за своего друга и пошёл искать дом Бабы Яги. Шёл он по лесам, по полям. Днём и ночью. У зверей спрашивал путь, они ему подсказывали. И вот он нашёл Избушку. (ну там сказал избушка повернись ко мне задом лесом к переду, всё как полагается) и вот баба яга вышла из дома и говорит , что тебе нужно, уходи или я тебя съем. Иванушка с ней лаского разговаривал и просил отпустить змея горыныча, баба яга обрадовалась что с ней никто так лаского не разговаривал и отпустила змея и ивана. И вот у иванушки появилась ещё одна подруга Баба Яга и на выходных он приходил к ней в гости. Конец ахаххахахаххахаахаха ну там перефразируй и норм будет для начальной школы :DD
Отсылки к мертвенному, призрачному - вплоть до белизны цветущего вишневого сада, пылающего в два часа ночи - ведут к этому своеобразному крещендо, в котором воедино сходятся упоминания сна, тишины. Вполне может показаться, что речь идет о царстве мертвых.