Нам надо еще вспомнить поединок, описанный Лермонтовым в романе «Герой нашего времени» , поскольку до сих пор находятся авторы, которые считают, что прототипом Грушницкого в романе был Николай Соломонович Мартынов. Те же Пискарев и Алексеев считали, что именно к Мартынову обращены слова из дневника Печорина: «…Я решился предоставить все испытать его; в душе его могла искра великодушия, и тогда все устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера должны были восторжествовать…» Такая точка зрения ничем не оправдана. Во-первых, слова эти написаны Лермонтовым за три года до его собственной дуэли, и предполагать, что он заранее все предвидел, по меньшей мере, абсурдно. Во-вторых, есть ли основания считать, что они обращены именно к Мартынову? Ведь версия, согласно которой прототипом Грушницкого послужил Мартынов, появилась через много лет после дуэли в результате стремления сочувствующих Мартынову знакомых оправдать его поступок. Согласно этой версии, Мартынов вызвал Лермонтова на дуэль, обидевшись на него за то, что он изобразил его в образе Грушницкого. 1837 году на Кавказских Минеральных Водах, когда Лермонтов там находился и не только наблюдал жизнь «водяного общества», но и был непосредственным участником многих происшествий тех месяцев, о чем он впоследствии написал в романе «Герой нашего времени», ему пришлось встречаться и наблюдать совсем другие лица. Николая Соломоновича Мартынова в это время ни в Пятигорске, ни в Кисловодске не было. Он принимал участие в закубанской экспедиции генерала А. А. Вельяминова и увиделся с Лермонтовым только 29 сентября, в Ольгинском предмостном укреплении. Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?.. Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте, однако, после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему было весело рисовать современного человека, каким он его понимает, и к его и вашему несчастью, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить - это уж бог знает!
