В нем, тем не менее, содержится совершенно правильное указание на особую роль этнического самосознания, представляющего собой результанту прочих этнических признаков. На это особое положение этнического самосознания в структуре признаков этноса совершенно справедливо обратил внимание Ю.В. Бромлей. Рассматривая две противоположные точки зрения на вопрос о том, является ли общность происхождения обязательным этническим признаком, Ю.В. Бромлей отмечает: «Необходимо различать два аспекта проблемы: с одной стороны, объективное существование общности происхождения членов этноса, с другой – представление о такой общности, выступающее как компонент этнического самосознания». Идея вычленения в этническом самосознании отдельных его компонентов, отражающих на субъективном уровне объективно существующие признаки этноса, представляется в высшей степени плодотворной. Наиболее адекватно отражается в этническом самосознании, по-видимому, такой объективный признак этноса, как язык. Но уже с признаком, имеющим отношение к сфере материальной и духовной культуры, дело обстоит сложнее. Компонент этнического самосознания, отражающий различия в области культуры, всегда имеет условно избирательный характер. Он, как правило, фиксирует отнюдь не всю совокупность черт культуры того или иного этноса, а лишь некоторые ее специфические особенности. Некоторое множество этих особенностей может рассматриваться одним этносом в качестве важнейших этноразличительных показателей, тогда как другой этнос может не придавать ему никакого значения, избирая в качестве такого показателя иное множество черт культуры. Древние китайцы, например, придавали первостепенное значение манере запахивания халата (правая пола наверху – показатель принадлежности к «варварам»).
Мы живем в эпоху компьютерных технологий, очень скоро, возможно, людей на производстве заменят роботы, вся цепочка ДНК будет расшифрована, люди перестанут болеть, будут жить вечно. И именно сейчас перед нами наиболее остро встал вопрос — нужна ли человечеству культура? «Конечно, нет», — скажет кто-то. Но будет ли он прав? Я думаю, будет, но лишь в том случае, если посмотрит на культуру с одной стороны. Действительно, зачем человеку уметь красиво общаться, если мы все чаще общаемся друг с другом при Интернета? Зачем человеку быть художником, уметь писать картины на холсте, если любой понравившийся сюжет можно увековечить с фотоаппарата? Разве нужно быть композитором, чтобы сочинить модную нынче клубную музыку? Я думаю, совсем необязательно. Но разве все это можно назвать искусством? По-моему, нет. Конечно, в любом деле есть мастера, есть люди довести свое дело до высшего уровня. Но мода очень изменчива, и то, что вчера казалось красивым, сегодня потеряло актуальность. А выйдет ли из моды настоящее искусство: картины Рафаэля, музыка Бетховена, стихотворения Пушкина? Нет, не выйдет, потому что оно вечно.
Книга в счастье украшает, а в несчастье утешает. Когда ты счастлив и в жизни у тебя всё хорошо, книга радует тебя ещё более, добавляя свою крупицу тепла. Без неё ты и так был бы счастлив, но с книгой твоя радость от жизни становится полноценной. При печалях и невзгодах, книга выступает в роли утешителя. Ты погружаешься в переживания и чувства главных героев произведений, не замечая грусти.
По простому: Когда читаешь книгу и ты счастлив, ты убеждаешься, что жизнь прекрасна и всё хорошо. Если же ты несчастлив(несчастен) она будет поднимать тебе настроение и скрашивать жизнь.
