Эту картину очень любят зрители. Ее автор Эмилия Яковлевна Шанкс (1857—1936). В книге отзывов нашего музея зрители постоянно упоминают это произведение: и пенсионеры, и студенты, и школьники. Одна из учениц начальных классов прямо утверждает, что «Наем губернаторки» (так она прочла незнакомое слово) — лучшая картина во всем музее! Сейчас эта работа уже в Третьяковской галерее. Ее увидят на выставке «Врата Сибири».Об Э. Шанкс сведений очень мало. Ее имени и репродукций картин нет даже в толстых фолиантах о творчестве передвижников. В ее послужном списке немного картин и выставок. В «Сборнике на учащимся женщинам», изданном в 1901 г. в Петербурге, о Шанкс дана короткая биографиче-ская справка, из которой узнаем, что она родилась в Москве, окончила училище живописи, ваяния и зодчества, была экспонентом выставок товарищества передвижников. За полотно «Чернильное пятно» была включена в члены товарищества и стала первой женщиной, удостоенной этой чести. В XIX веке барышни «из общества», получая образование в пансионе или дома, обязательно имели уроки рисунка и музыки. А профессиональные художницы появились только в конце века. Их немного: М. Башкирцева, Е. Поленова, М. Якунчикова, З. Серебрякова. Им досталось больше извест-ности и даже славы, чем Э. Шанкс. В картине Эмилии Яковлевны «Наем гувернантки» противопоставлены две женщины — состоятельная дама и девушка из интеллигентной среды, очевидно курсистка, «бестужевка», как называли тех, кто учился на Высших женских бестужевских курсах. Богатая, но пестрая и безвкусно обставленная гостиная говорит о том, что героиня в кружевном пеньюаре, томно раскинувшаяся на канапе, не принадлежит к аристократии. Няня, приведшая мальчика в матроске и девочку в розовом платьице, уже им не нужна — дети подросли. Теперь их будет воспитывать и учить гувернантка. Маленькая барышня смотрит на нее настороженно, мальчик — оценивающе, иронично. Судя по всему, не очень уютно чувствует себя в чужой среде и молодая гувернантка, одетая в скромное черное платье и шапочку, которые обычно носили курсистки. Противопоставляя двух женщин разного сословия, автор картины Э. Шанк, безусловно, симпатизирует девушке-интеллигентке, она сама принадлежит к этому кругу. Точность типов, обстоятельность действия делают эту «картину-рассказ» доступной для любой категории зрителей, поэтому она многим нравится.
Отец Берестова, Иван Петрович, подчеркнутый русофил(Любит всё русское), успешно хозяйничающий на своей суконной фабрике и не терпящий соседа-англомана Муромского; сын, напротив, подражает героям новейшей английской словесности. Он, как денди, отпускает усы, всегда мрачен и разочарован, толкует об утраченных радостях и увядшей юности, пишет письма некой Акулине Петровне Курочкиной; носит черное кольцо с изображением мертвой головы; а со своим псом, которого зовут именем героя романа Ш. Нодье «Сбогар», разговаривает по-английски... Но в том и разница, что Сильвио, лишенный культурно-бытовых корней, опасно заигрывается в романические игры. А. Б., напротив, остается «пылким малым» с чистым и очень русским сердцем; сквозь его английскую «бледность» проступает здоровый деревенский румянец, — на что обращает внимание служанка героини, Настя. (Она не умеет «прочитывать» литературное поведение, да с ней А. Б. и нет нужды церемониться.)
