Я ехал с охоты вечером один, на беговых дрожках. В дороге меня застала сильная гроза. Кое-как схоронился я под широким кустом и терпеливо ожидал конца ненастья. Вдруг при блеске молний я увидел на дороге высокую фигуру. Это оказался здешний лесник. Он отвёз меня в свой дом — небольшую избушку посреди обширного двора, обнесённого плетнём. Изба состояла из одной комнаты. На самой середине висела люлька с младенцем, которую качала босая девочка лет 12-ти. Я понял, что хозяйки в избе не было. Из всех углов смотрела нищета.
Наконец я смог рассмотреть лесника. Он был высокого роста, плечист и хорошо сложён, его суровое и мужественное лицо заросло бородой, из-под широких бровей смело смотрели небольшие карие глаза. Лесник представился Фомой, по прозвищу Бирюк. От Ермолая я часто слышал рассказы о Бирюке, которого боялись все окрестные мужики. Из его леса нельзя было вынести даже вязанки хвороста — был он силён и ловок, как бес. Подкупить его было невозможно, да и со свету сжить нелегко.
Я спросил, есть ли у него хозяйка. Бирюк с жестокой улыбкой ответил, что его жена бросила детей и сбежала с прохожим мещанином. Угостить он меня не мог: в доме не было ничего, кроме хлеба. Между тем гроза закончилась, и мы вышли на двор. Бирюк сказал, что слышит стук топора; я не слышал ничего. Лесник взял своё ружьё, и мы пошли к тому месту, где рубили лес. В конце пути Бирюк опередил меня. Я услышал звуки борьбы и жалобный крик. Я ускорил шаг и вскоре увидел срубленное дерево, возле которого лесник связывал руки вору — мокрому мужику в лохмотьях с длинной растрёпанной бородой. Я сказал, что заплачу за дерево и попросил отпустить несчастного. Бирюк промолчал.
Снова полил дождь. С трудом мы добрались до избы лесника. Я дал себе слово во что бы то ни стало освободить бедняка. При свете фонаря я смог разглядеть его испитое, морщинистое лицо и худое тело. Вскоре мужик стал просить Фому отпустить его, но лесник не соглашался. Вдруг мужик выпрямился, на его лице выступила краска, и он стал бранить Бирюка, называя его зверем.
Бирюк схватил мужика, одним движением освободил ему руки и велел убираться к чёрту. Я был удивлён и понял, что на самом деле Бирюк — славный малый. Через полчаса он простился со мной на опушке леса.
Скажи погромче Слово «Гром» — Грохочет слово, Словно гром.
Скажи потише: «Шесть мышат» — И сразу мыши Зашуршат.
Скажи: «Кукушка на суку» Тебе послышится: «Ку-ку».
А скажешь слово «Листопад» — И листья падают, Летят, И, словно наяву, Ты видишь осень: Желтый сад И мокрую траву.
Скажи «Родник» — И вот возник, Бежит в зеленой чаще Веселый ключ журчащий. Мы и родник зовем ключом. (Ключ от дверей тут ни при чем.)
2
Дождь пошел и не проходит, Дождь, дождь. Дождь идет, хотя не ходит Дождь, дождь. Он прохожим хлещет в лица, Дождь, дождь. Долго-долго будет литься Дождь, дождь. Он будет лить часы подряд На крышу, на дорогу. Об этом тучи говорят, Хоть говорить не могут.
3
Отца спросила дочка: — Не знаю, как прочесть, Есть слово «провол́очка» И «пр́оволочка» есть. А что такое «́атлас»? Его приносят в класс? Я прочитала «́атлас», Но есть ведь и «атл́ас».
Отец ответил: — Дочка, Уймись на полчасочка.
4
Не поймет Егорка, Что за поговорка: «Моя хата с краю — Ничего не знаю».
Поговорка неправа, Это старые слова.
Где бы хата ни была, С краю иль не с краю, Я за общие дела Тоже отвечаю.
5
Мальчик Витя перед вами. Он вступает в разговор. Он бросается словами, Будто кольцами жонглер.
Вот клянется он кому-то: — Ты да я теперь друзья! — Но уже через минуту Он кричит: — При чем тут я!
6
Слова бывают разные, Бывают неотвязные. Вот, например, к Володе Пристало слово «вроде».
Спросите у Володи: — Ты пионер? — Да вроде. — Работал в огороде? — А он опять: — Да вроде.
Слова бывают разные, Хорошие, простые, Слова бывают праздные — Ненужные, пустые.
Конечно может. Мне кажется эти люди очень сильны духом т.к. они насмотря на то что у них нет, ноги руки или ещё чего нибудь. Они сами стоят себе своё счастье. Меня поражает их сила воли, умение держать себя в руках и в тоже время быть весёлыми и жизерадостными. Возьмём к примеру пара-олимпийские игры. Люди искрене радуются всему. Превозмогая свои недостатки они занимется тем чем они захотят. Я бы звала этих людей сильными и духом, и физически. Они не просто сидя дома "комплексуют", а совершенствуют себя. Им всё равно, он считает себя таким же человеком как и все. Каждый человек строит своё счастье и каждый имеет право на него, несмотря человек это с ограниченными возможностями или же обычный человек.
Я ехал с охоты вечером один, на беговых дрожках. В дороге меня застала сильная гроза. Кое-как схоронился я под широким кустом и терпеливо ожидал конца ненастья. Вдруг при блеске молний я увидел на дороге высокую фигуру. Это оказался здешний лесник. Он отвёз меня в свой дом — небольшую избушку посреди обширного двора, обнесённого плетнём. Изба состояла из одной комнаты. На самой середине висела люлька с младенцем, которую качала босая девочка лет 12-ти. Я понял, что хозяйки в избе не было. Из всех углов смотрела нищета.
Наконец я смог рассмотреть лесника. Он был высокого роста, плечист и хорошо сложён, его суровое и мужественное лицо заросло бородой, из-под широких бровей смело смотрели небольшие карие глаза. Лесник представился Фомой, по прозвищу Бирюк. От Ермолая я часто слышал рассказы о Бирюке, которого боялись все окрестные мужики. Из его леса нельзя было вынести даже вязанки хвороста — был он силён и ловок, как бес. Подкупить его было невозможно, да и со свету сжить нелегко.
Я спросил, есть ли у него хозяйка. Бирюк с жестокой улыбкой ответил, что его жена бросила детей и сбежала с прохожим мещанином. Угостить он меня не мог: в доме не было ничего, кроме хлеба. Между тем гроза закончилась, и мы вышли на двор. Бирюк сказал, что слышит стук топора; я не слышал ничего. Лесник взял своё ружьё, и мы пошли к тому месту, где рубили лес. В конце пути Бирюк опередил меня. Я услышал звуки борьбы и жалобный крик. Я ускорил шаг и вскоре увидел срубленное дерево, возле которого лесник связывал руки вору — мокрому мужику в лохмотьях с длинной растрёпанной бородой. Я сказал, что заплачу за дерево и попросил отпустить несчастного. Бирюк промолчал.
Снова полил дождь. С трудом мы добрались до избы лесника. Я дал себе слово во что бы то ни стало освободить бедняка. При свете фонаря я смог разглядеть его испитое, морщинистое лицо и худое тело. Вскоре мужик стал просить Фому отпустить его, но лесник не соглашался. Вдруг мужик выпрямился, на его лице выступила краска, и он стал бранить Бирюка, называя его зверем.
Бирюк схватил мужика, одним движением освободил ему руки и велел убираться к чёрту. Я был удивлён и понял, что на самом деле Бирюк — славный малый. Через полчаса он простился со мной на опушке леса.