1. Уж мы пойдем ломить стеною.
2. Французы двинулись, как тучи.
3. Носились знамена, как тени.
4. Земля тряслась — как наши груди.
5. Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
Сравнения автору передать всю грандиозность и масштабность Бородинской битвы, с данного средства выразительности перед нами рисуется великая сплоченность русского войска (пойдем ломить стеною), готовность погибнуть во имя Родины (умремте..., как наши братья умирали..), огромные, в сравнении с русскими, силы противника (как тучи),
динамика, движение боя (знамена носились, как тени; замля тряслась). Также сравнения поддерживают композиционную параллель /природа/человек/ : родная земля сотрясается и волнуется так же, как в груди русских солдат во время битвы существует буря эмоций: от страха до осознания величественности минуты.
2. Метафоры:
Звучал булат, картечь визжала, гора кровавых тел.
Метафоры сделать стихотворный текст выразительнее, с метафор передана и звукопись (ЗВуЧал булат, каРТеЧь ВиЗЖала), и динамика повествования (звучал, визжала), и, следовательно, динамика рисующейся картины: идет бой, все беспрестанно движется, взрывы, стоны, крики, дым, лязг оружия, стрельба...Метафоры передать всю грандиозность, но вместе с тем трагизм и ужас битвы, приведшей к бесчисленным смертям (гора кровавых тел).
Да, говорить и слышать я не могу, от рождения глухонемой, но думать, слушать, соображать и чувствовать очень хорошо умею. Эх, и за какие грехи перевели меня в услужение к старой барыне в город из деревни? Видно, потому, что я ото всех наших обликом отличался: двенадцати вершков роста, сложен богатырем, самый лучший тягловой, работаю за четверых, да еще и говорить не умею. Вот, без дела теперь сохну здесь в усадьбе старой и скупой барыни, доживающей свой век в одиночестве, только дворня у нее в окружении, потому что она вдова, а сыновья ее служат в Петербурге, дочери вышли замуж… Привезли меня в Москву, как бесправную скотину, как быка, которого только что взяли с нивы, где сочная трава росла ему по брюхо, — взяли, поставили на вагон железной дороги — и вот, обдавая его тучное тело то дымом с искрами, то волнистым паром, мчат его теперь, мчат со стуком и визгом, а куда мчат — бог весть! Купили мне сапоги, сшили кафтан на лето, на зиму тулуп, дали в руки метлу и лопату и определили дворником. Долго я привыкал, никак не мог понять, зачем я здесь, даже часто останавливался посреди двора и глядел, разинув рот, на всех проходящих, как бы желая добиться от них решения загадочного своего положения, то вдруг уходил куда-нибудь в уголок и, далеко швырнув метлу и лопату, бросался на землю лицом и целые часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь.
То ли дело раньше: я был на воле как дерево, как дуб, исполинский, молчаливый и могучий. Бывало, выйдешь из своей родной маленькой избушки с братьями в поле, и дело спорится, и пашешь, налегая огромными ладонями на соху. Братья смеялись, потому что им казалось, что я один, без лошаденки, взрезывал упругую грудь земли, либо о Петров день так сокрушительно действовал косой, что хоть бы молодой березовый лесок смахивать с корней долой, либо проворно и безостановочно молотил трехаршинным цепом, и как рычаг опускались и поднимались продолговатые и твердые мышцы моих плеч. А мое постоянное безмолвие придавало торжественную важность работе. Хороший я мужик, а коли язык бы ворочался, глядишь, и жена бы была у меня. А теперь двор мету да стерегу. Смешная работа! Ну что это против работы на земле?! Двор содержать в чистоте, два раза в день привезти бочку с водой, натаскать и наколоть дров для кухни и дома, да чужих не пускать и по ночам караулить. Недавно двух воров поймал, да так лбами их свел, что они, что на глаза мне попались! Все в округе обходят теперь двор стороной с недоброй мыслью. Я порядок люблю! Вон, гуси, какие важные ходят, все порядком у них, а кто сунется к ним – мало не покажется – защиплют до смерти! И я теперь как гусак по двору хожу порядки навожу! Я усердно исполняю свою обязанность: на дворе у меня никогда ни щепок не валяется, ни сору; застрянет ли в грязную пору где-нибудь с бочкой отданная под мое начальство разбитая кляча-водовозка, я только двину плечом — и не только телегу, самое лошадь спихну с места; дрова ли я примусь колоть, топор так и звенит у меня, как стекло, и летят во все стороны осколки и поленья. С дворней я сошелся, но кажусь из-за молчания своего им угрюмым, поэтому мы коротки со всеми, я их за своих считаю. И каморку под кухней мне дали, сделал я там все сам, как захотел, соорудил в ней кровать из дубовых досок на четырех чурбанах, — истинно богатырскую кровать; под кроватью - дюжий сундук; в уголке столик такого же крепкого свойства, а возле столика — стул на трех ножках, да такой прочный и приземистый, что я сам иногда уроню его и дивлюсь прочности его. Каморка моя запирается на замок, ключ всегда ношу с собой. Я не люблю, чтобы ко мне ходили.
1881 год. Россия. Выходит сборник «Праведники», в который входит сказ «Левша». А сборник печатается в журнале «Русь». Сюжет незатейлив: Александр 1 едет в Англию, где его вниманию представляют танцующую блоху. Он эту забаву покупает и привозит на Родину. Александра на троне сменяет Николай 1.
Он находит блоху, и чтобы убедиться в превосходстве русской нации, объявляет поиск того, кто бы подковал блоху. В Туле находят Левшу. Он исполняет волю государя, едет в Англию, где демонстрирует свою работу. Но, к сожалению, возвращаясь домой, Левшу убивает «зеленый змий»…
Главная мысль сказа «Левша» в том, что Николай Лесков старается пробудить в читателе доброту к людям, ко всему окружающему. Идею можно выразить пословицей: «У него шуба овечкина, а душа человечкина» или «Встречают по одежке, а провожают по уму».