Поскольку ты не указала на какую тема должна быть сказка то вот, я как то писала про математику) может и это сойдёт:
Дружба цифр.
Давным – давно жили цифры 0, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9. Каждая из них жила по одной и поэтому всегда скучала. Самая маленькая цифра – ноль не могла обозначить ничего. Ноль обозначал пустоту. Но даже самая большая цифра – 9 чувствовала себя маленькой потому, что была одна и не могла ни с кем сравниться. Один раз встретились 5 и 6. На первый взгляд они были чем-то похожи. 5 и 6 решили помериться силой, но 6 оказалась сильнее, а 5 – слабее. Так появились знаки «больше» и «меньше». 7 и 9 тоже решили поиграть. Но они хотели узнать не только кто больше, но и на сколько. Таким образом, появился «минус». Числа 2 и 8 хотели жить вместе, так появился «плюс», а их маленькая семья получила значение «десять». Так появилось первое двухзначное число. С тех пор дружба цифр стала называться Арифметикой.
Планета математика
На планете Математика где правили 2 короля. Они правили там много столетий. Война там шла уже три тысячелетия. Чтобы победить одному из королевств им требовался двоечник с планеты Земля. Тогда на Землю отправились плюс и минус. Прибывши на Землю первым делом, они нашли школу, где учился Вася Петров. Долго мучились плюс и минус, как им перевести его на их планету. Тогда они решили менять знаки действий у Васи Петрова в его тетради. Если он будет ошибаться в них то его отправят на планету Математику. И они стали менять плюсы на минусы и минусы на плюсы. И вот свершилось чудо его отправили на планету Математику.
И вот воцарился мир!
На планете Математика где правили 2 короля. Они правили там много столетий. Война там шла уже три тысячелетия. Чтобы победить одному из королевств им требовался двоечник с планеты Земля. Тогда на Землю отправились плюс и минус. Прибывши на Землю первым делом, они нашли школу, где учился Вася Петров. Долго мучились плюс и минус, как им перевести его на их планету. Тогда они решили менять знаки действий у Васи Петрова в его тетради. Если он будет ошибаться в них то его отправят на планету Математику. И они стали менять плюсы на минусы и минусы на плюсы. И вот свершилось чудо его отправили на планету Математику.
И вот воцарился мир!
Подобное восприятие символического смысла обусловливается многовековой народной традицией
Какой же сон видел Гринев? Ему снилось, что он вернулся домой: «…Матушка встречает меня на крыльце с видом глубокого огорчения. «Тише,— говорит она мне,— отец болен при смерти и желает с тобою проститься». — Пораженный страхом, я иду за нею в спальню. Вижу, комната слабо освещена; у постели стоят люди с печальными лицами. Я тихонько подхожу к постеле; матушка приподымает полог и говорит: «Андрей Петрович, Петруша приехал; он воротился, узнав о твоей болезни; благослови его». Я стал на колени и устремил глаза мои на больпого. Что ж?.. Вместо отца моего, вижу в постеле лежит мужик с черной бородою, весело на меня поглядывая. Я в недоумении оборотился к матушке, говоря ей: «Что это значит? Это не батюшка. И какой стати просить благословения у мужика?» — «Всё равно, Петрушка,— отвечала мне матушка,— это твой посаженый отец; поцелуй у него ручку, и пусть он тебя благословит»…»
Обратим внимание на подчеркнутую реальность событий сна и действующих лиц — все буднично, ничего символического в описанной картине нет.
Она скорее нелепа и фантастична, как это часто и происходит в снах: в отцовской постели лежит мужик, у которого надо просить благословения и «поцеловать ручку»… Символическое в ней, что мужик с черной бородой похож на Пугачева, что Пугачев так же ласков был с Гриневым, что это он устроил ело счастье с Машей Мироновой… Чем больше узнавал читатель о восстании и Пугачеве, тем стремительнее росла многогранность образа мужика из сна, все отчетливее выступала его символическая природа.
Это становится особенно наглядвым в заключительной сцене сна. Гринев не хочет исполнить матери — подойти под благословение мужика. «Я не соглашался. Тогда мужик вскочил с постели, выхватил топор из-за спины и стал махать во все стороны. Я хотел бежать… и не мог; комната наполнилась мертвыми телами; я спотыкался о тела и скользил в кровавых лужах… Страшный мужик ласково меня кликал, говоря: „Не бойсь, подойди под мое благословение…”»
Мужик с топором, мертвые тела в комнате и кровавые лужи — все это увидел Гринев позже — уже не во сне, а наяву.