Жили были старик со старухой и не было у них детей. Однажды старик заболел, и говорит старухе - ты, бабка вот что сделай, будешь хлеб печь, отломи третью часть, будешь корову доить отлей молока третью часть, будешь пряжу прясть и тоже третью часть откладывай. А когда выздоровлю, сам знаю что я с этим сделаю. так и порешили. Долго болел старик, а бабка как уговорено было, и варила и пряла и ткала на троих, и одну часть каждый раз откладывала. Настала весна и прогнала хворь из деда. Собрал он всё что было отложено, загрузил в телегу и повез в лес. А в лесу в ту пору жила Баба-Ёга, да не та злая из сказок, а добрая волшебница. Зашел дед к ней и говорит: Баба-Ёга моему горю, долго жил я, а наследников себе не нажил, вот не приведи Бог помру я или старуха моя так другого и похоронить по человечески некому будет. Сжалилась баба Ёга и говорит, коли так, вали в котел всё что привёз, но смотри, если хоть раз бабка твоя что или позабыла отложить Короче из котла появился добрый такой мальчишечка, всем хорош, да вот только небыло у него на ноге мизинчика. И не потому, что бабка что зажилиа, а просто мыши поели. принёс дед ребёночка домой и стали они все вместе жить поживать добра наживать.
Чтобы разобраться в многообразии героев и в сложных событиях, я дважды перечитывал “Войну и мир”. Не знаю почему, но страницы, посвященные философским размышлениям, я не пролистывал, как другие, а старался понять. Конечно, многого я все-таки не понял, но кое-что важное (над чем еще надо много размышлять) подсознательно усвоил. Сегодня очень много говорят о религии. Сам я воспитан в семье атеистов и пока не чувствовал потребности в боге. Но если это когда-то случится, я, наверное, прежде всего обращусь к творчеству Льва Николаевича, потому что никто лучше его не объяснил истины религии. Сам он считал вершиной человеческой мудрости христианские заповеди, главная из которых “Не убий!”. Вот почему он разрушает романтические представления о войне, отрицает ее, считая величайшим проявлением зла, “противным всей человеческой природе событием”. В детстве я очень любил смотреть военные фильмы. На экране десятками умирали наши и враги, рвались снаряды и бомбы, неся смерть и страдания. Сегодня, когда идут совсем рядом военные действия, война в моем сознании все ясней представляется в своем зверином обличье. Роман Толстого мне еще глубже осознать ее аморальность. После его прочтения припомнилась длинная череда войн и кровопролитий, которые выпали на долю государства Российского. Но, может быть, именно Толстой показал войну как явление с такой беспощадной искренностью. Описание военной кампании 1805—1807 годов и Отечественной войны 1812 года внешне составляет событийную основу романа-эпопеи. Но автора интересует прежде всего не хроника военных действий и просчеты полководцев, а самый главный факт войны — убийство. Везде: в философских размышлениях, речах и поступках героев, пояснениях автора — явно или подспудно выражается позиция великого гуманиста: “Цель войны убийство, орудия войны — шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей...” Показывая патриотизм, справедливость борьбы русского народа с Наполеоном, автор все новыми и новыми и деталями внушает читателю отвращение к войне. Так, вдумываясь в разговор Болконского и Безухова накануне Бородина, в котором предельно ясно выражена вся позиция Толстого по данному вопросу, содрогаешься при мысли о том, что война неимоверно ожесточает даже самых лучших. Ведь не изверг же князь Болконский, говорящий: “Не брать пленных, а убивать и идти на смерть!” Одна из главных линий книги — разочарование князя Андрея в самой идее войны, в героизме, в особом призвании военных. От мечты совершить подвиг и всю армию он приходит к мысли, что война — “страшная необходимость”, которая допустима, только когда “разорили мой дом и идут разорить Москву”, что военное сословие характеризуется праздностью, невежеством, жестокостью, развратом, пьянством. И закономерен конец князя Андрея. На краю гибели он думает: “Неужели это смерть? Я не могу, я не хочу умирать, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух.у, землю, воздух...” И горячее чувство жалости охватывает нас, когда мы читаем его предсмертный вопрос: “Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью?”
