1Тайга кормила и согревала мальчика. Конечно, ему очень ружьё и спички. Васютка собирал валежник и мох, разжигал костёр, грелся у огня и запекал в угольях подстреленных птиц. Щёлкал кедровые орешки, лакомился смородиной. Из рассказов охотников и рыболовов он знал, что в хвойной тайге встречаются лиственные лесополосы и растут они вдоль воды: ручьёв и речек. Когда он нашёл такую лесополосу, то очень обрадовался, поняв, что по ней можно выйти к воде. Так и случилось: он вышел к озеру, где подстрелил парочку уток. В озере мальчик увидел белую речную, а не озёрную, рыбу. А когда одна из застреленных уток, оставшихся на воде, отплыла в безветренную погоду от места падения, то Васютка понял, что озеро проточное и, скорее всего, соединяется рекой с Енисеем. Обойдя озеро, мальчик нашёл речку и по её берегу вышел к Енисею, где его подобрал проплывавший мимо бот. Так знание природы и использование её подсказок Васютке выжить и выбраться из тайги
2Приметы: "Погасла звёздочка - значит, чья-то жизнь оборвалась" "Вызвездило - к холоду" "Голая сторона у ели, значит, в ту сторону север, а где ветвей больше - юг"
Пословицы: "Мука - вперёд наука" "Тайга, наша кормилица, хлипких не любит" "Идёшь в лес - бери еду, бери спички"
Объяснение:
Картина «Снегурочка и Лель» создана Н.К.Рерихом в 1921 году. Рассматривая эту картину, мы невольно обращаемся к сказке Островского, в которой зима и лютая стужа уступают место цветущей весне. Это то время, когда сердца людей раскрываются навстречу солнцу – дарителю жизни, когда сердца освещаются любовью и осознанием красоты бытия. И это чудесное преображение звучит гимном и наполняет все жизненное пространство Земли ритмом творческого созидания.
На картине Н.К.Рериха еще нет цветов и буйной зелени. Природа еще спит, едва сбросив оковы зимних холодов. Но песнь солнечная утра уже звучит в предчувствии первых лучей солнца, которые наполнят все вокруг светом и радостью нового дня. Песнь эта звучит рожком Леля, вдохновленного неиссякаемым источником любви – сердцем Снегурочки. Об этом нам говорит ее фигура, лицо, жест руки – все выразительно изображено художником. Этот чудесный образ Снегурочки был всегда вдохновляющим и для самого Н.К.Рериха. Любовью и красотой наполнены лучшие его произведения.
В 1907 г. через княгиню М.К.Тенишеву Н.К.Рерих получил от Дягелева предложение оформить «Снегурочку» для парижского театра. Постановка не состоялась. Но в собрании княгини Тенишевой сохранились эскизы декораций к трем актам оперы: «Слобода», «Урочище», «Ярилина долина».Три раза Н.К.Рерих обращался к оформлению «Снегурочки» для оперной и драматической сцены. Спектакли получили свое осуществление в театрах Санкт-Петербурга, Лондона и Чикаго.
Ранее оперу неоднократно ставил Санкт-Петербургский Мариинский Театр. Наиболее удачным оформлением принято было считать работу В.М.Васнецова 1885 г. И если сравнить два известных нам эскиза «Лес» и «Ярилина долина», созданные Рерихом и Васнецовым, то можно увидеть, насколько они близки. Они представляют собой чистые пейзажи и почти буквально воссоздают описанное место действия. Только в эскизах Васнецова все наполнено сказочным волшебством. У Рериха же - иной характер пейзажа. Здесь нет «водяных растений» и «цветущих кустов» по берегам озера. Все значительно скупее и строже. Все кажется более древним и настоящим. От изображенного на картине веет монументальное спокойствие, свойственное доисторическим временам.
В 1912г., создавая декорации и эскизы костюмов к «Снегурочке», Н.К. работал и над оформлением балета «Весна священная», поэтому «Урочище» так близко к «Поцелую Земле» - это пейзажи одной эпохи, целостные, поэтические и одухотворенные. В своем творчестве Н.К.Рерих явно руководствовался историческим мотивом. Это подтверждают и написанные им в эти годы картины.
«В летний день по муравным холмам залегли бурые медведи послушать игреца на жалейке и чудится, что поет не свирель, а солнечный, веселый голос всей земли, зовущий к жизни и травы, и воды, и всякого зверя, и всякого человека...», - Н.К.Рерих.
Решение находится неожиданно: один из мужиков, Пахом, ловит птенца пеночки, и ради того, чтобы освободить птенчика, пеночка рассказывает мужикам, где можно найти скатерть самобраную. Теперь мужики обеспечены хлебушком, водкой, огурчиками, кваском, чаем — словом, всем, что необходимо им для дальнего путешествия. Да к тому же скатерть самобраная будет чинить и стирать их одежду! Получив все эти блага, мужики дают зарок дознаться, «кому живётся весело, вольготно на Руси».
Первым возможным «счастливцем», встретившимся им по дороге, оказывается поп. (Не у встречных же солдатиков и нищих было спрашивать о счастье!) Но ответ попа на вопрос о том, сладка ли его жизнь, разочаровывает мужиков. Они соглашаются с попом в том, что счастье — в покое, богатстве и чести. Но ни одним из этих благ поп не обладает. В сенокос, в жнитво, в глухую осеннюю ночь, в лютый мороз он должен идти туда, где есть болящие, умирающие и рождающиеся. И всякий раз душа у него болит при виде надгробных рыданий и сиротской печали — так, что рука не поднимается взять медные пятаки — жалкое воздаяние за требу. Помещики же, которые прежде жили в родовых усадьбах и здесь венчались, крестили детушек, отпевали покойников, — теперь рассеяны не только по Руси, но и по дальней чужеземщине; на их воздаяние надеяться не приходится. Ну а о том, каков попу почёт, мужики знают и сами: им неловко становится, когда поп пеняет за непристойные песни и оскорбления в адрес священников.Поняв, что русский поп не относится к числу счастливцев, мужики отправляются на праздничную ярмарку в торговое село Кузьминское, чтобы там расспросить народ о счастье. В богатом и грязном селе есть две церкви, наглухо заколоченный дом с надписью «училище», фельдшерская изба, грязная гостиница. Но больше всего в селе питейных заведений, в каждом из которых едва успевают управляться с жаждущими. Старик Вавила не может купить внучке козловые башмачки, потому что пропился до грошика. Хорошо, что Павлуша Веретенников, любитель русских песен, которого все почему-то зовут «барином», покупает для него заветный гостинец.
Мужики-странники смотрят балаганного Петрушку, наблюдают, как офени набирают книжный товар — но отнюдь не Белинского и Гоголя, а портреты никому не ведомых толстых генералов и произведения о «милорде глупом». Видят они и то, как заканчивается бойкий торговый день: повальным пьянством, драками по дороге домой. Впрочем, мужики возмущаются попыткой Павлуши Веретенникова мерить крестьянина на мерочку господскую. По их мнению, трезвому человеку на Руси жить невозможно: он не выдержит ни непосильного труда, ни мужицкой беды; без выпивки из гневной крестьянской души пролился бы кровавый дождь. Эти слова подтверждает Яким Нагой из деревни Босово — один из тех, кто «до смерти работает, до полусмерти пьёт». Яким считает, что только свиньи ходят по земле и век не видят неба. Сам он во время пожара не накопленные за всю жизнь деньги, а бесполезные и любимые картиночки, висевшие в избе; он уверен, что с прекращением пьянства на Русь придёт великая печаль.
Мужики-странники не теряют надежды найти людей, которым на Руси хорошо живётся. Но даже за обещание даром поить счастливцев им не удаётся обнаружить таковых. Ради дармовой выпивки счастливцами готовы себя объявить и надорвавшийся работник, и разбитый параличом бывший дворовый, сорок лет лизавший у барина тарелки с лучшим французским трюфелем, и даже оборванные нищие.
Наконец кто-то рассказывает им историю Ермила Гирина, бурмистра в вотчине князя Юрлова, заслужившего всеобщее уважение своей справедливостью и честностью. Когда Гирину понадобились деньги для того, чтобы выкупить мельницу, мужики одолжили их ему, не потребовав даже расписки. Но и Ермил теперь несчастлив: после крестьянского бунта он сидит в остроге.