Кота купать совсем не надо.Собака ж, если не купать,На день восьмой начнет вонять.Как грешник, изгнанный из ада.Кот — утонченная натура,Не порезвитесь вы с котом,Ведь у кота губа не дура,Он не спешит вилять хвостом.Собака, вас лаская взглядом,Исполнит, что ни прикажи:«Сидеть!», «Лежать!», «Гуляй!», «Служи!»И вечно будет с вами рядом.Мурлычет кот. Собака лает.Кот, изумрудный щуря глаз,Себя любить вам позволяет,Собака ж просто любит вас…*** Люблю я собаку за верный нрав, За то, что, всю душу тебе отдав, В голоде, в холоде или разлуке Не лижет собака чужие руки.У кошки-дуры характер иной. Кошку погладить может любой. Погладил — и кошка в то же мгновенье, Мурлыча, прыгает на колени.Выгнет спину, трется о руку, Щурясь кокетливо и близоруко. Кошке дешевая ласка не стыдна, Глупое сердце не дальновидно.От ласки кошачьей душа не согрета. За крохи немного дают взамен: Едва лишь наскучит мурлыканье это - Встанут и сбросят ее с колен.Собаки умеют верно дружить, Не то что кошки — лентяйки и дуры. Так стоит ли, право, кошек любить И тех, в ком живут кошачьи натуры?!Асадов Баллада о собачье-кошачьей любви Раз в переулке сером у окошка,Пустившись в долго бега,Столкнулись к носу нос собака с кошкой -Два верных друга, лютых два врага. Столкнулись неожиданно и близко.Судьба свела ли? Тот ещё вопрос вдруг решила киска,И поболтать «за жизнь» задумал пёс. Вот так они в пространном диалоге,Друг к дружке пододвинувшись тесней,Задумались: когда же их дорогиВдруг разошлись? Ну, и по чьей вине? Ведь как могло быть хорошо им вместе,Как ладили в те времена они…Обид не знали, зависти. О местиНе думали… Вернуть бы эти дни! Как в лопухах жару пережидалиИ наблюдали красочный закат…Блестят глазёнки, словно две медали,От слёз — каких? неведомо… — блестят. И кажется, хотели бы оспоритьСудьбины-старой девы злой расчёт,Что пёс и кот извечно жили в ссоре.Но гордость повиниться не даёт. И не решились кошка и собакаПоплакать-помириться от души,Но вновь едва не завязали драку,Подсчитывая, кто что совершил. И разбежались молча по дорожке,Оставив недомолвки меж собой.… Так мы с тобой всю жизнь:как пёс и кошка,Но всё равно болтаем про любовь
Вторым эпиграфом к третьей главе "Капитанской дочки", в которой происходит знакомство с семьей Мироновых, Пушкин поставил восклицание Простаковой из фонвизинского "Недоросля": "Старинные люди, мой батюшка". И Иван Кузьмич Миронов, и его неугомонная супруга Василиса Егоровна, и их друг дома, кривой поручик Иван Игнатьевич, все они, действительно, старинные люди, но не простаковского пошиба. Они столь же дороги и милы всякому грамотному человеку на Руси, как и Савельич. Муж и жена Мироновы принадлежат к одному поколению с стариками Гриневыми. Вся разница в том, что Гриневы являются представителями лучшей части родовитого и зажиточного дворянства, а Миронов и его верный сослуживец - представителями бедных, безземельных и неродословных служилых людей, только что попавших в дворяне в силу Петровской табели о рангах.
