Выделяют в этих словах части –луч- и лук- соответственно. К-Ч – устойчивое чередование звуков в русском языке. Слова имеют общий корень, который связан с идеей изгиба и восходят к слову лук – изогнутый прут с тетивой для стрельбы. Этот корень прослеживается сегодня в словах излучина, лукоморье, отлучиться. Вывод -случайный и лукавый являются исторически родственными словами.
В повести «Собачье сердце» М. Булгаков поднимает важные нравственные и общественные вопросы, один из которых – может ли в обществе жить человек с собачьим сердцем? В начале повести мы видим Шарика – бездомного, вечно голодного и холодного пса, бродящего по подворотням в поисках пищи. Его глазами читатель представляет не парадную, а серую, промозглую, неуютную Москву двадцатых годов. Мы проникаемся искренним сочувствием к бедняге, никогда не знавшему ласки и тепла. Исповедь Шарика печальна: «Не били вас сапогом? Били. Кирпичом по рёбрам получали? Кушано достаточно. Всё испытал, с судьбою своей мирюсь и если плачу сейчас, то только от физической боли и от голода, потому что дух мой ещё не угас». Это было умное, благородное, доброжелательное, безобидное животное. Шарик по-собачьи жалел секретаршу, оказавшуюся на морозе в тонких чулках, зная о её «копеечной» жизни. Он любил и уважал профессора Преображенского не только за тёплое, уютное жильё и вкусную пищу. Пёс наблюдал, как выглядит Филипп Филиппович, как работает, как к нему относятся другие люди. Понимал, что это состоятельный господин, уважаемая личность. Кроме того, он добрый. Казалось бы, в процессе очеловечевания Шарик должен стать человечней, но на самом деле получилось обратное. В Шарикове изначально проявлялась не сочувствовать чужой беде и чувство благодарности за добро, а самое низменное и пошлое, что запечатлелось в его памяти и досталось по наследству от алкоголика Клима Чугункина. Неслучайно автор включает в повествование краткую характеристику этого персонажа. В дневнике Борменталя читаем: «Клим Григорьевич Чугункин, 25 лет, холост. Беспартийный, сочувствующий. Судился три раза и оправдан: в первый раз благодаря недостатку улик, второй раз происхождение в третий раз – условно каторга на 15 лет. Кражи. Профессия – игра на балалайке по трактирам». Речь Шарикова после операции пестрит вульгарными выражениями («В очередь, сукины дети, в очередь», «подлец»). Внешне он так же неприятен: «Человек маленького роста и небритой наружности… с мутноватыми глазками», «На шее у него был повязан ядовито-небесного цвета галстук с фальшивой рубиновой булавкой». Все попытки привить Шарикову хотя бы первичные навыки культурного поведения и общения дают отрицательный результат. Зато влияние домкома Швондера, который не отягощает «нового человека» никакими культурными программами, кроме революционной – кто был ничем, тот станет всем, - очень эффективно. Это его словами говорит Шариков: «Где уж! Мы в университетах не обучались, в квартирах по пятнадцать комнат с ваннами не жили. Только теперь пора бы это оставить… Каждый имеет своё право». Шариков понял, что он «труженик», потому что не непман и не профессор, живущий в семи комнатах и имеющий сорок пар штанов. «Труженик», потому что у него нет собственности. Он быстро научился требовать, не испытывая никакого стыда и смущения перед Преображенским. Шариков почуял, что на профессора можно давить, заявлять право на имя, на документы, жилплощадь. А на каком основании? На основании новой идеологии, провозгласившей главенство пролетариата, – в большей степени людей недалёких, не знающих, что делать с полученной властью. Шариков – гиперболизированное, изуродованное отражение «трудового элемента». Парадоксально выглядит ситуация, когда Шариков гордо отстаивал своё гражданское право иметь имя и документы, а мгновение спустя, устроив в квартире потоп из-за кошки, испугался, как жалкое животное.
«Береги платье снову, а честь смолоду» - так гласит русская поговорка. Так ли важна и актуальна сейчас честь? Честь – это не закреплённое никакими документами, но важное, ценное чувство. Честь понятие важное, как и справедливость, принципиальность. Эти качества приветствуются в человеке. Но слишком часто в истории человеческих взаимоотношений честь превращается в пафос. Слишком нестабильна жизнь человеческая, чтобы загонять себя в рамки. Честь рассматривали в своих произведениях многие писатели девятнадцатого века – в те времена понятие чести сформировалось особенно ярко, запечатлелось в истории человечества дуэлями в защиту чести. В повести Александра Сергеевича Пушкина «Капитанская дочка» главный герой – Пётр Гринёв воспитывался в высокой нравственной среде. Жизнь поставила его в трудные условия, испытывала его. Но вместо того чтобы уподобится подлому Швабрину, Гринёв сохранил честь, остался верным себе, не заглушил в себе голос совести. В величайшем творении Пушкина – «Евгений Онегин» рассматривается жизнь 19 века, в том числе и дуэли. Ленский вызвал на дуэль своего друга Онегина из-за необоснованной ревности. Онегин презрительно отнёсся к нежеланной дуэли. Он был искренне огорчен гибелью друга. В романе Михаила Юрьевича Лермонтова «Герой нашего времени» главный герой - Печорин убивает на дуэли своего друга Грушницкого. Вступившись за честь дамы, Григорий Печорин вызывает обидчика на поединок. Трусливый Грушницкий тайно договаривается со своими секундантами зарядить только свой пистолет, оставив Печорину холостой выстрел. Безнравственность и малодушие Грушницкого показывают, что чести у этого человека нет. В романе Льва Николаевича Толстого «Война и мир» происходит дуэль Пьера Безухова с Долоховым. Пьер Безухов – человек тихий, склонный к философии, но никак к агрессии или насилию. Он совершенно не умел обращаться с оружием. Но он ранит на дуэли бесстрашного Долохова. В этом несоответствии Толстой показывает, что честность порой важнее умения обращаться с оружием, что справедливость всегда восстанавливается. Слово «честь» всегда было громким, важным для людей. Но лишь тогда честь действительно важна, когда за этим словом стоит что-то большее, чем просто пафос. Чувство собственного достоинства не должно превращаться в эгоизм. Человек, защищающий честь должен быть во власти не эмоций и затуманенного гневом разума, а холодного ума. Во всём должна быть мера, даже в чувстве собственного достоинства, чтобы это важное чувство не превратилось в гордыню и эгоизм. Но быть честным с собой, как мне кажется, намного важнее, чем беречь честь от посягательств. Ведь если ты не можешь быть честным с самим собой, то как могут быть честным с тобой люди?
Вывод -случайный и лукавый являются исторически родственными словами.