Татьяна, с самых первых строк поражает своей девственной чистотой. Девушка никогда не была любима, и сердце её ждет того самого, её суженного. Но до решающего дня, Татьяна лишь упивается романами, которые «ей заменяют всё». Но вот перед ней Онегин – молодой, красивый юноша, покоривший её сердце. Татьяна в молодом человеке вмиг узнает идеал, сошедший со страниц книг. Но поступает ли девушка по правилам этикета, первая говоря о своих чувствах, открывая тайну души? И в этом состоит ещё одна отличная черта провинциального дворянства, о котором с нежной улыбкой, без капли злобы, говорит Александр Сергеевич. Для Татьяны в совершении этого сложного первого шага в первую очередь важны не «законы света», а человеческие чувства. Её душа не знала предательства и обмана, поэтому она пишет это письмо, энциклопедию чувств. И читатель не может не разделить печаль Татьяны. Она любит, но любовь её оказывается отвергнутой. Первая, безнадежная, безответная. Но для того, чтобы понять ситуацию глубже, стоит переместиться на сторону Евгения и посмотреть на происходящее его глазами. Пылкая любовь давно уже остыла в нём, молодой человек полностью отстранился от этих чувств. Но он тронут письмом Татьяны: «Язык девических мечтаний В нём думы роем возмутил» Но именно этот поступок порождает уважение к Онегину. Он многим хитрее Татьяны и провести эту юную особу не стоило бы ему большого труда. Но главный герой поступает благородно. Он искренне говорит девушке о том, что «он не создан для блаженства;/ ему чужда душа моя». Из этих и последующих строк становится ясно, что Евгений желает Татьяне лучшей доли. «Что может быть на свете хуже Семьи, где бедная жена Грустит о недостойном муже И днем и вечером одна» И сам Пушкин по достоинству оценивает решение героя6 автор видит в нем проявление благородства. Но Пушкин не осуждает Татьяну и спрашивает у своего читателя: «За что ж виновнее Татьяна?». Как можно осуждать живую душу, одаренную воображением за её любовь? Нет, автор вовсе не осуждает её. Он как творец оберегает плод своих трудов от людской клеветы. «Ужели не простите ей Вы легкомыслие страстей?» Он и сам не равнодушен к письму, с таким трепетом написанному Татьяной. «Его я свято берегу, Читаю с тайною тоскою И начитаться не могу».
На стенах -- сабли, нагайки, сетки для птиц, невода и ружья, хитро обделанный рог для пороху, золотая уздечка на коня и путы с серебряными бляхами. Окна в светлице были маленькие, с круглыми тусклыми стеклами, какие встречаются ныне только в старинных церквах, сквозь которые иначе нельзя было глядеть, как приподняв надвижное стекло. Вокруг оком и дверей были красные отводы. На полках по углам стояли кувшины, бутыли и фляжки зеленого и синего стекла, резные серебряные кубки, позолоченные чарки всякой работы: венецейской, турецкой, черкесской... Берестовые скамьи вокруг всей комнаты; огромный стол под образами в парадном углу; широкая печь с запечьями, уступами и выступами, покрытая цветными пестрыми изразцами... Добротная хата Тараса свидетельствует о рачительности хозяйки; различные предметы на стенах, по полкам и углам - о полной мyжества и доблести бранной жизни хозяина.
Недо-оценено,город для них как мусор