Рано взошло весеннее ласковое солнце, разбудив природу и людей. Оно скользнуло за стволам и ветвям деревьев, бросив длинные черные тени на землю. Тихо и спокойно вокруг да около. Ни шума автомобилей, ни голосов людей, только звонкие птичьи песни наполняют свежий утренний воздух.
Пернатые уже вернулись из теплых краев и принесли с собой тепло и много любопытных новостей. Сначала слышно одинокий негромкий щебет, потом к нему присоединяется еще один несмелый сонный птичий голосок. Потом еще и еще. Легкое дуновение ветра шевелит ветки деревьев, на котором только начали распускаться молодые листочки.
Просыпаются деревья и цветы, поднимают свои головки одуванчика, приветствуя солнце. Небо ярко-голубое, по нему быстро плывут тучки, будто опаздывая на важную встречу. Солнце еще невысоко, оно подсвечивает тучи снизу.
Просыпаются и люди, они открывают окна, впуская бодрый весенний воздух в комнаты. Пахнет свежей зеленью, теплой влажной землей, ароматом цветов. Потом люди выходят на улицу и идут на работу или на учёб, легко одетые, с весенними улыбками на лицах. На витринах магазинов поднимаются жалюзи, открываются двери учреждений, наполняются людьми остановки трамваев и автобусов. Все выше поднимается солнце, все ярче светит, наполняя животворной энергией все вокруг.
Мастером сюжетной лирической повести на историческую тему показал себя Н. М. Карамзин в «Наталье, боярской дочери» , послужившей переходом от «Писем русского путешественника» и «Бедной Лизы» к «Истории государства Российского» . В этой повести читателя встречает любовная история, перенесенная во времена Алексея Михайловича, воспринимаемые условно как «царство теней» . Перед нами соединение «готического романа» с семейным преданием, основанным на любовном происшествии с неизбежным благополучным исходом, ― все совершается в идеальной стране, среди самых добродушных героев. Именно в этой повести Н. М. Карамзин обратился к человеку русскому во всех отношениях. Произведение начинается обращением к читателям, вспомним вступление: «Кто из нас не любит тех времен, когда русские были русскими, когда они в собственное свое платье наряжались, ходили своею походкою, жили по своему обычаю, говорили своим языком и по своему сердцу, т. е. говорили, как думали? » Автор даже позволяет себе слегка подтрунивать над собственным и совсем недавним пламенным европеизмом ― его героиня «имела все свойства благовоспитанной девушки, хотя русские не читали тогда ни Локка „О воспитании“, ни Руссова „Эмиля“». Собственно, «Наталья, боярская дочь» ― прощание с молодостью, с ее несбыточными мечтами и заблуждениями. Н. М. Карамзин разочаровался не в «древних камнях» Европы, а в том, что последовало за Великой французской революцией. Повесть была своеобразным карамзинским заявлением о том, что у нас «особенная стать» . История в повести еще довольно условна и носит статичный характер; но муза Клио, еще не вполне выявив свой лик, властно звала к себе Н. М. Карамзина. До взаимной и счастливой любви на всю жизнь оставалось лишь несколько шагов. Скрыто-насмешливое упоминание кумира юности ― Ж. Ж. Руссо означало лишь, что искать мудрости следует не только в путях-хождениях за тридевять земель, но и у себя дома. «Наталья, боярская дочь» ― печать излюбленной мысли писателя о том, что только тогда не когда его любишь; таланту же русскому всего ближе прославлять русское, тем более что следует приучать сограждан к уважению всего собственного, родного. Если подходить с сегодняшними мерками, то история в повести еще только панорама – сценический задник для действующих лиц, щеголяющих в пестрых кафтанах времен Алексея Михайловича. Но все уже устами возлюбленных в «Наталье, боярской дочери» заговорила ― впервые! ― простодушная допетровская Русь, и автор почувствовал себя не подражателем Лоренса Стерна, а художником, питомцем землян отчич и дедич.
Бородино- Скажи-ка, дядя, ведь не даром Москва, спаленная пожаром, Французу отдана? Ведь были ж схватки боевые, Да, говорят, еще какие! Недаром помнит вся Россия Про день Бородина!
- Да, были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя: Богатыри - не вы! Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля... Не будь на то господня воля, Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали, Досадно было, боя ждали, Ворчали старики: "Что ж мы? на зимние квартиры? Не смеют, что ли, командиры Чужие изорвать мундиры О русские штыки?"
И вот нашли большое поле: Есть разгуляться где на воле! Построили редут. У наших ушки на макушке! Чуть утро осветило пушки И леса синие верхушки - Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго И думал: угощу я друга! Постой-ка, брат мусью! Что тут хитрить к бою; Уж мы пойдем ломить стеною, Уж постоим мы головою За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке. Что толку в этакой безделке? Мы ждали третий день. Повсюду стали слышны речи: "Пора добраться до картечи!" И вот на поле грозной сечи Ночная пала тень.
Прилег вздремнуть я у лафета, И слышно было до рассвета, Как ликовал француз. Но тих был наш бивак открытый: Кто кивер чистил весь избитый, Кто штык точил, ворча сердито, Кусая длинный ус.
И только небо засветилось, Все шумно вдруг зашевелилось, Сверкнул за строем строй. Полковник наш рожден был хватом: Слуга царю, отец солдатам... Да, жаль его: сражен булатом, Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами: "Ребята! не Москва ль за нами? Умремте же под Москвой, Как наши братья умирали!" И умереть мы обещали, И клятву верности сдержали Мы в Бородинский бой.
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий Французы двинулись, как тучи, И всё на наш редут. Уланы с пестрыми значками, Драгуны с конскими хвостами, Все промелькнули перед нам, Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!.. Носились знамена, как тени, В дыму огонь блестел, Звучал булат, картечь визжала, Рука бойцов колоть устала, И ядрам пролетать мешала Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало, Что значит русский бой удалый, Наш рукопашный бой!.. Земля тряслась - как наши груди, Смешались в кучу кони, люди, И залпы тысячи орудий Слились в протяжный вой...
Вот смерклось. Были все готовы Заутра бой затеять новый И до конца стоять... Вот затрещали барабаны - И отступили бусурманы. Тогда считать мы стали раны, Товарищей считать.
Да, были люди в наше время, Могучее, лихое племя: Богатыри - не вы. Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля. Когда б на то не божья воля, Не отдали б Москвы!
Рано взошло весеннее ласковое солнце, разбудив природу и людей. Оно скользнуло за стволам и ветвям деревьев, бросив длинные черные тени на землю. Тихо и спокойно вокруг да около. Ни шума автомобилей, ни голосов людей, только звонкие птичьи песни наполняют свежий утренний воздух.
Пернатые уже вернулись из теплых краев и принесли с собой тепло и много любопытных новостей. Сначала слышно одинокий негромкий щебет, потом к нему присоединяется еще один несмелый сонный птичий голосок. Потом еще и еще. Легкое дуновение ветра шевелит ветки деревьев, на котором только начали распускаться молодые листочки.
Просыпаются деревья и цветы, поднимают свои головки одуванчика, приветствуя солнце. Небо ярко-голубое, по нему быстро плывут тучки, будто опаздывая на важную встречу. Солнце еще невысоко, оно подсвечивает тучи снизу.
Просыпаются и люди, они открывают окна, впуская бодрый весенний воздух в комнаты. Пахнет свежей зеленью, теплой влажной землей, ароматом цветов. Потом люди выходят на улицу и идут на работу или на учёб, легко одетые, с весенними улыбками на лицах. На витринах магазинов поднимаются жалюзи, открываются двери учреждений, наполняются людьми остановки трамваев и автобусов. Все выше поднимается солнце, все ярче светит, наполняя животворной энергией все вокруг.