Старинная одежда русской знати по своему покрою в общем имела сходство с одеждой людей низшего класса, хотя сильно отличалась по качеству материала и отделке. Тело облегала широкая, не доходившая до колен рубаха из простого холста или шелка, смотря по достатку хозяина. У нарядной рубахи, обычно красного цвета, края и грудь вышивались золотом и шелками, вверху пристегивался серебряными или золотыми пуговицами богато украшенный воротник (он назывался «ожерельем»).
В простых, дешевых рубахах пуговицы были медными или заменялись запонками с петлями. Рубаха выпускалась поверх исподнего платья. На ноги надевались короткие порты или штаны без разреза, но с узлом, позволявшим стянуть или расширить их в поясе по желанию, и с карманами (зепью). Штаны шились из тафты, шелка, сукна, а также из грубой шерстяной ткани или холста.
Прежде всего, случайное совпадение (письмо Чмыхова и приезд Хлестакова).;городские сплетники приводят «неопровержимые» доказательства: «Он! и денег не платит, и не едет... Такой наблюдательный: все обсмотрел... он и в тарелки к нам заглянул...» Это для городничего уже серьезный довод (очевидно, так вели себя те ревизоры, с которыми приходилось иметь дело городничему). ,поначалу молодость Хлестакова вызывает у городничего надежду: «Молодого скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой весь наверху». Затем, после неумеренной похвальбы Хлестакова, чутье не позволяет городничему до конца поверить всем этим россказням: «Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.) Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь». Но страх не дает ему сделать верный вывод из своих наблюдений. Тут в полной мере оправдывается русская пословица: «У страха глаза велики».
Главная же причина того, что городничий поверил в значительность Хлестакова, — это его собственная нечистая совесть. Ведь истинный, а не мнимый ревизор обнаружил бы в городе столько злоупотреблений и прямых преступлений власти, что возникающий в сознании городничего призрак Сибири как наказания за его грехи, кажется ему вполне заслуженным. «В эти две недели высечена унтер-офицерская жена! Арестантам не выдавали провизии! На улицах кабак, нечистота!» — сокрушается он, когда узнаёт, что Хлестаков уже так долго находится в городе. А еще, из жалобы слесарши Февроньи Пошлепкиной, мы узнаём, что городничий, нарушив закон, ее мужу «приказал забрить лоб в солдаты», получив взятку от тех, кто должен был идти в рекруты по очередности.
Старинная одежда русской знати по своему покрою в общем имела сходство с одеждой людей низшего класса, хотя сильно отличалась по качеству материала и отделке. Тело облегала широкая, не доходившая до колен рубаха из простого холста или шелка, смотря по достатку хозяина. У нарядной рубахи, обычно красного цвета, края и грудь вышивались золотом и шелками, вверху пристегивался серебряными или золотыми пуговицами богато украшенный воротник (он назывался «ожерельем»).
В простых, дешевых рубахах пуговицы были медными или заменялись запонками с петлями. Рубаха выпускалась поверх исподнего платья. На ноги надевались короткие порты или штаны без разреза, но с узлом, позволявшим стянуть или расширить их в поясе по желанию, и с карманами (зепью). Штаны шились из тафты, шелка, сукна, а также из грубой шерстяной ткани или холста.