Били копыта, пели будто: - гриб. грабь. гроб. груб.- ветром опита, льдом обута улица скользила. лошадь на круп грохнулась, и сразу за зевакой зевака, штаны пришедшие кузнецким клёшить, сгрудились, смех зазвенел и зазвякал: - лошадь упала! - упала лошадь! - смеялся кузнецкий. лишь один я голос свой не вмешивал в вой ему. подошел и вижу глаза улица опрокинулась, течет по- подошел и вижу - за каплищей каплища по морде катится, прячется в и какая-то общая звериная тоска плеща вылилась из меня и расплылась в шелесте. "лошадь, не надо. лошадь, слушайте - чего вы думаете, что вы сих плоше? деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь". может быть, - старая - и не нуждалась в няньке, может быть, и мысль ей моя казалась пошла, только лошадь рванулась, встала на ноги, ржанула и пошла. хвостом . рыжий ребенок. пришла веселая, стала в стойло. и всё ей казалось - она жеребенок, и стоило жить, и работать стоило.
В России интерес к древним рус. надписям возник в кон. XVIII в. Начало их научному изучению было положено находкой в Тамани т. н. Тмутараканского камня с надписью 1068 г. о том, что кн. Глеб измерял по льду ширину Керченского прол., а также находкой в окрестностях Чернигова (Украина) гривны кн. Владимира Мономаха с надписью на ней. С сер. XIX в. началось систематическое собирание и изучение древнерус. надписей на различных предметах - на керамических изделиях, на крестах-мощевиках, на окладах книг и икон, на церковной утвари и т. п. Как научная дисциплина эпиграфика («вещевая палеография») развивалась в недрах палеографии, занимающейся изучением истории письма по рукописям. Постепенно сведения о надписях начали включаться в курсы славяно-рус. палеографии (И. А. Шляпкин, В. Н. Щепкин, Е. Ф. Карский). Возможности памятников эпиграфики как источников для изучения истории рус. языка впервые были определены акад. И. И. Срезневским.
A=3 ; 5
B=(-3) ; (-5)
Пошаговое объяснение: