Этот метод развертывания сюжета был искони присущ экспозиционной части произведения. До тех пор пока еще не завертелось колесо интриги, у зрителей и не было другой возможности постигнуть героев как только сопоставив их слова, жесты, манеру говорить, обстановку места действия, костюмы, различные подробности поведения.
Возможности такого сопоставления были незначительны, но драматурги дочеховской поры и кинодраматурги недавнего и не требовали многого от экспозиционной части своих творений: это была, так сказать, «грубая доводка». Тонкая доводка доверялась фабуле.
Считалось, что естественный, не сломанный ход жизни не вынести на своих плечах трудную задачу досконального раскрытия предмета изображения. Теперь возможности нефабульного метода развертывания сюжета значительно выросли, и уже частенько фабуле доверяется «грубая доводка», а метод сопоставления берет на себя самые тонкие, самые деликатные задачи.
С утра, спозаранку
Я слышу во сне,
Как с улицы звуки
Стучатся ко мне:
Шаги почтальона,
Шуршанье газет,
И ветра и веток
Привет и ответ,
Подков лошадиных
Размеренный звон,
Скрипучих повозок
Кряхтенье и стон,
И голос молочницы
Издалека,
И грохот бидонов,
И плеск молока.
Я слышу мычание
Сонных коров –
Как будто дыханье
Далеких лугов.
Пастух прогоняет
Овец под окном –
Мне слышится эхо
В овраге лесном…
Но звуки всё громче –
Лай, щебет, возня, –
И солнце сквозь ставни
Находит меня
И шепчет:
«Глаза поскорее протри!
Довольно подслушивать,
Встань – и смотри!