Сонатная форма (сонатное аллегро)
Встречается чаще всего в первых частях симфоний, квартетов и сонат. Появилась в начале 18 века в Австрии (творчество Йозефа Гайдна). Самая сложная форма в музыке.
|1 раздел | 2 раздел |
| Экспозиция (лат. "показ") | Разработка |
| показ 4-х тем | 1. Развитие тем |
| 1. Главная тема ||
| 2. Связующая тема | 3 раздел |
| 3. Побочная тема | Реприза |
| 4. Заключительная тема | 1. Повторение тем |
||
(это таблица)
Бетховен много работал над проблемами фортепианной виртуозности.
В поисках своеобразного звукового образа он неустанно вырабатывал свой оригинальный фортепианный стиль. Ощущение широкого воздушного пространства, достигаемое сопоставлением далеких регистров, массивные аккорды, уплотненная, насыщенная, многоплановая фактура, темброво-инструментальные приемы, богатое использование эффектов педали (в частности, левой педали) — таковы некоторые характерные новаторские приемы бетховенского фортепианного стиля.
Моцарт-пианист не похож на других виртуозов, которых Мендельсон спустя полвека назовет «акробатами фортепиано». Для композитора часто потребляемое слово gusto (ит. вкус) — главная мера мастерства. Вот его краткая заповедь пианистам: «Играть пьесу в правильном темпе, как должно. Все ноты, форшлаги etc. с подобающим выражением и gusto, как написано, чтобы казалось, что тот, кто играет, сам ее и сочинил». Сам Моцарт, правда, нередко называл свои сонаты трудными (только одну из них снабдил подзаголовком «Маленькая клавирная соната для начинающих», K. 545). Главную трудность он видел не в технике игры, а в ее выразительности.
Композитор дарит нам минуты «возвышенного», как в пронзительной Сонате ля минор KV 310, навеянной болезнью и смертью любимой матери или, как в Сонате до минор KV 475, прорицающей «Патетическую сонату» Бетховена. К до-минорной сонате Моцарт присоединил позднее Фантазию до минор KV 475, обычно исполняемую в качестве «увертюры» к сонате. Совсем иным, «земным», предстает Моцарт в Сонате Ля мажор KV 331, с ее волшебными вариациями на французскую песенку и финальным Rondo alla turca («Турецким маршем»), сделавшимся едва ли не шлягером
Венецианская ночь». В этом замечательном образце пейзажной лирики Глинка красочно воплотил образы итальянской природы, которыми сам не переставал восхищаться. Спокойная мечтательность, умиротворённое настроение и безмятежность музыки романса утончённо передают живительные впечатления композитора от ласковых и теплых ночей прекрасной южной страны.