Этимология слова «фактура» («обработка») в музыке, близкая значению этого слова в живописи и декоративно-прикладном искусстве, предполагает особого рода украшение голосов — орнаментирование, фигурную отделку, введение изобразительных моментов.
Само слово «фактура» возникло в музыке в связи с богатейшим развитием украшающих, звукописных и изобразительных элементов музыкальной ткани в XIX в. Музыкальный декор в произведениях XIX в. (а также и до XIX и в XX в.152) создавался в основном двумя фактурными явлениями — фигурацией и дублировкой. Последние и образуют фактурный рисунок голосов (который следует отличать от фактурных функций, определяющих назначение того или иного голоса в музыкальной ткани). Фактурный рисунок является достоянием главным образом инструментальной музыки и из нее переносится в вокальную сферу. Фигурации и дублировки получили интенсивное развитие в инструментализме барокко и классицизма, ярко обозначились в раннем клавирном стиле (например, у английских верджинелистов XVI в.). Однако наибольший интерес представляют фигурации и дублировки в музыке XIX в., потому что здесь их развитие достигло такого уровня индивидуализации, что рисунок фактуры определял уникальность, неповторимость произведения, наиболее непосредственно воплощал программный замысел, и заимствование фактурного приема было бы плагиатом.Фигурация (от figurare — придавать вид или форму, образовывать, делать — лат.; термин получил распространение с конца XVIII в.153) — фактурный рисунок голосов музыкальной ткани, имеющий три чистых вида: фигурация гармоническая, мелодическая, ритмическая, — и многочисленные смешанные комбинации. Гармоническая фигурация — движение голоса по звукам аккорда. Мелодическая фигурация — движение голоса по аккордовым и неаккордовым звукам различных видов (задержание, проходящий звук, вс звук, предъем, камбиата). Для мелодической фигурации существенна повторяемость звеньев фактурного рисунка, орнаментальный вид этого рисунка; повторяемость характерна и для
153 Слово «figure» указывает на связь с приемами риторики (употреблять фигуры, украшать речь фигурами
Новый инструмент был впервые применён в оркестре в 1699 году в опере Джузеппе Альдровандини «Цезарь Александрийский», однако затем долго не использовался (басовые голоса исполняли виолончели и виолы низкого строя). Лишь с середины XVIII века контрабас становится обязательным участником оркестра, вытесняя из него басовые виолы. В это же время появляются первые контрабасисты-виртуозы, выступавшие с сольными концертами, — значительную европейскую известность получил, в частности, Доменико Драгонетти. Для удобства сольного исполнения мастера сконструировали трёхструнный контрабас, струны которого настраивались по квинтам (G1, D, A ― соль контроктавы, ре, ля большой октавы, то есть на октаву ниже виолончели, но без струны до) или по квартам (A1, D, G ― ля контроктавы, ре, соль большой октавы). С развитием исполнительской техники стало возможным исполнять виртуозные сочинения на обычном оркестровом четырёхструнном инструменте, и трёхструнные контрабасы вышли из употребления. Для более яркого звучания в сольных произведениях строй контрабаса иногда повышается на один тон (это «сольный строй»).
В XIX веке в поисках возможностей для получения более низких звуков французский мастер Жан Батист Вийом построил контрабас высотой в четыре метра, названный им «октобасом», однако из-за огромных размеров этот инструмент широкого применения не получил. Современные контрабасы могут обладать либо пятой струной, настроенной на C1 (до контроктавы), либо специальным механизмом, «удлиняющим» самую низкую струну и позволяющим получать дополнительные нижние звуки.
Развитие сольной игры на контрабасе в новейшее время связано, прежде всего, с творчеством Джованни Боттезини и Франца Зимандля в конце XIX века. Их усилия вывели на новый уровень виртуозы начала XX века — в частности, Сергей Кусевицкий и Адольф Мишек.