Объяснение:
мы часто не обращаем внимания на то, что идем по чистому двору или проложенной в глубоком снегу дорожке. А ведь кто-то проснулся рано утром и сделал эту нужную работу. Этот незаметный труженик – дворник.
Дво́рник — человек, работа которого связана с поддержанием чистоты и порядка во дворе и на улице.Люди довольно часто оставляют на улице какой то мусор,грязь, такие как бумаги от еды,бутылки или пластик, который годами перерабатывается почвой. И это все убирают дворники.Зимой они посыпают дорожки песком, чтобы не было гололеды и мы не упали.Осенью они убирают все листья,которые опадают с деревьев.Многие не ценят эту профессию хотя она очень важна,если бы не дворники на улицах были бы очень грязно.Чтобы немного дворникам можно не разбрасывать мусор на улице,выкидывать все в мусорку, так как дворникам очень тяжело убирать всю эту грязь и мусор.
Обещания твои очень меня радуют, а исполнение их, которого я от тебя жду, порадует меня еще больше. Ты несомненно знаешь, что нарушить свое слово — безрассудство, бесчестие, преступление. Это безрассудство, потому что тебе никто потом не поверит, и это бесчестие, а равно и преступление, потому что правдивость — первое требование религии и нравственности, и никто не подумает, что не выполняющий его человек вообще может обладать какими-либо другими хорошими качествами…
Без даты.
Милый мой мальчик,
… у людей глупых само честолюбие тоже бывает глупым и устремлено не туда, куда следует, у людей же умных честолюбие законно и достойно всяческой похвалы. Например, если бы честолюбие какого-нибудь глупого мальчика твоего возраста сводилось к тому, чтобы хорошо одеваться и тратить деньги на разного рода сумасбродства, это, разумеется, не свидетельствовало бы о его достоинствах, а только о безрассудстве его родителей, готовых наряжать его как куклу и давать ему денег, чтобы этим его испортить. Умный же мальчик стремится превзойти своих сверстников, и даже тех, кто старше его, как знаниями, так и нравственными своими качествами. Он горд тем, что всегда говорит правду, что расположен к людям и им сочувствует, что схватывает быстрее и учится старательнее, чем другие мальчики. Все это подлинные доказательства его
внутреннего достоинства и, следовательно, достаточные основания для честолюбия; качества эти утвердят за ним хорошую репутацию и ему выработать твердый характер.
Все это в равной мере справедливо не только для детей, но и для взрослых: честолюбие глупца ограничивается стремлением иметь хороший выезд, хороший дом и хорошее платье — вещи, завести которые с таким же успехом может всякий, у кого много денег, ибо все это продается. Честолюбие же человека умного и порядочного заключается в том, чтобы выделиться среди других своим добрым именем и быть ценимым за свои знания, правдивость и благородство, качества, которые нигде не могут быть куплены, а могут быть приобретены только тем, у кого ясная голова и доброе сердце.
Лондон, 27 марта ст. ст. 1747 г.
Милый мой мальчик,
Наслаждение — это тот риф, об который разбивается большинство молодых людей. Стремясь найти его, они пускаются в море на всех парусах, но у них нет компаса, чтобы направить свой путь, у них недостаточно разума, чтобы вести корабль по какому-нибудь верному курсу. Поэтому путешествие их, вместо того, чтобы доставить им наслаждение, кончается для них мукою и позором. Не думай, что я собираюсь осуждать наслаждение,
подобно ворчливому стоику, или, подобно какому-нибудь пастору, призывать от него отречься. Нет… моя единственная цель — сделать так, чтобы ты в нем не обманулся.
Едва ли не каждый молодой человек превыше всего стремится стать жизнелюбцем; но, чаще всего, юноши принимают это понятие на веру… и слепо готовы почитать наслаждением то, что этим именем называют люди, с которыми они больше всего общаются. А в обычном смысле слова жизнелюбец — всего-навсего кутила, непробудный пьяница, заправский распутник и отчаянный сквернослов.
Коль скоро это может оказаться полезным для тебя, я охотно признаюсь, как бы мне это ни было стыдно, что пороки моей юности проистекали не столько от моих естественных дурных склонностей, сколько от глупого желания быть в представлении окружающих жизнелюбцем. Всю свою жизнь я ненавидел вино, и, однако, мне часто случалось выпивать; порою с отвращением, с неизбежно следовавшим за этим на другой день недомоганием, и все только потому, что я считал, что уменье пить — это необходимое качество для настоящего джентльмена и эпикурейца.
То же можно сказать и о карточной игре. Я не нуждался в деньгах, и, разумеется, мне никогда не случалось садиться за игру ради того, чтобы приобрести их. Но я считал, что игра — это второе необходимое качество жизнелюбца, и поэтому, начав с того, что стал предаваться ей без всякого желания, отказывался ради нее потом от множества настоящих удовольствий и загубил тридцать лучших лет своей жизни. Я дошел даже одно время до такой нелепости, что научился сквернословить, дабы украсить и дополнить блистательную роль, которую мне хотелось играть, однако я вскоре же оставил это безрассудство, поняв, насколько всякое сквернословие порочно и непристойно.
Так вот, соблазненный модой и слепо предаваясь наслаждениям мнимым, я терял подлинные; я расстроил свое состояние и расшатал здоровье — и этим, должен признаться, я понес заслуженное наказание за свои проступки.
Пусть же все это послужит тебе предостережением… положи на одну чашу весов всю ту радость, которую несут тебе наслаждения сегодняшнего часа, а на другую — то, что неизбежно за ними следует, и, руководствуясь здравым смыслом, сделай свой выбор.
Доведись мне начать жизнь сначала и обладай я тем опытом, который у меня сейчас есть, я бы наполнил эту