Философия ХХ столетия показала, что свобода может стать бременем, непосильным для человека, чем-то таким, от чего он старается избавиться. Можно без преувеличения сказать, что концепция Шопенгауэра во многом носила прогностический, опережающий характер. «Последняя четверть ХХ века в русской литературе определилась властью зла» – утверждает знаменитый русский писатель Виктор Ерофеев. Он припоминает тургеневского Базарова, который сказал невыразимо милосердную и подающую великие надежды человечеству фразу: «Человек хорош, обстоятельства плохи» . Эту фразу можно поставить эпиграфом ко всей русской литературе. Основной пафос ее значительной части – это человека и человечества. Это неподъемная задача, и русская литература настолько БЛЕСТЯЩЕ не справилась с ней, что обеспечила себе великий успех. Если индивид достиг максимальной или абсолютной свободы в мире, он начинает понимать, что свобода обернулась беспредельным одиночеством. Устранив все формы зависимости, индивид в конце концов остается со своей индивидуальной самостью» . Исчезают многочисленные запреты, которые, хотя и ограничивали свободу человека, но делали его близким определенному кругу людей. В «Братьях Карамазовых» Достоевского звучит идеальная для описания этого состояния фраза – «Человек свободен – это значит он одинок» .
Русская классическая литература учила, как оставаться свободным человеком в невыносимых, экстремальных положениях. Вообще, свобода и гуманизм беспредельно связаны характером русского человека. В чем же проявляется для русского человека стремление к свободе? Философы наметили два типа русского человека: порождение великой петербургской культуры – «вечный искатель» и «московский домосед» . Странствователи выглядели довольно опасными: живут в большом пространстве и историческом времени, входят в нестабильные социальные общности, такие как орда, толпа, масса. Домоседы же доверчивые «маниловы» . Хороши и милы из-за защищенности от внешней агрессии мира не панцирем собственного характера, а созданной ими оболочкой предметного мира. Маленького человека» мог породить только Петербург. Пушкин, Гоголь, Достоевский, А. Белый, Блок, Мандельштам, до и после них, осознавали этот «петербургский миф» , а, вернее сказать, рисовали героя, которого могла породить только Северная Венеция,
Отсюда пошли два типа героев: герои, вольные распоряжаться жизнью и желаниями других людей /Германн, Раскольников/ и герои, которые лишаются воли и свободы и вовлекаются в круговорот событий таинственной «стихией Петербурга» .
Реализовать трудно,потому что обществом нам предписаны нормы,правила и законы.А пример из истории,ну может Петр 1,который пытался сломать старообрядцев и из за его нововведений вспыхивали восстания,в разных частях страны
Перед психологией очень остро стоит проблема выявления механизмов формирования и развития Точные механизмы такого процесса еще неизвестны. Однако некоторые сведения могут быть привлечены к обсуждению этого вопроса.Это прежде всего данные о сензитивных периодах формирования функций. Каждый ребенок в своем развитии проходит периоды повышенной чувствительности к тем или иным воздействиям, к освоению того или иного вида деятельности. Известно, например, что у ребенка 2—3 лет интенсивно развивается устная речь, в 5—7 лет он наиболее готов к овладению чтением; в среднем и старшем дошкольном возрасте дети увлеченно играют в ролевые игры и обнаруживают чрезвычайную к перевоплощению и вживанию в роль.Важно отметить, что эти периоды особой готовности к овладению специальными видами деятельности рано или поздно заканчиваются, и если какая-то функция не получила своего развития в определенный период, то впоследствии ее развитие очень затруднено, а то и вовсе невозможно. Например, в подростковом возрасте уже очень трудно научиться прямохождению и речи.Известно, что Ч. Чаплин впервые вышел на сцену в возрасте 5 лет. В тот день у матери-актрисы сорвался голос. Ее освистали, и она ушла за кулисы. Возник неприятный разговор с директором театра, который боялся потерять денежный сбор. Но тут директору пришла в голову мысль вывести на сцену мальчика, который находился здесь же. Раньше ему доводилось видеть, как маленький Чарли пел и танцевал, подражая матери. Сказав несколько слов публике, директор ушел, оставив мальчика одного на ярко освещенной сцене. Тот начал петь, ему стали кидать деньги. Он воодушевился, и концерт продолжался с нарастающим успехом. В этот день Чарли испытал яркое эмоциональное потрясение: он понял, что сцена — его призвание. Этот случай имел место в сензитивный период формирования артистических С тех пор он начал проявлять себя и постепенно овладевать профессиональным мастерством.Есть примеры и другого рода, когда обнаруживаются не в раннем, а позднем возрасте. Так, некая пожилая женщина, оставшись одна в инвалидной коляске, неожиданно для себя начала рисовать. Из-под ее руки выходили рисунки, которыми могли похвалиться любые начинающие художники.Японский художник Хокусай писал о том, что с шести лет им владела страсть к рисованию, изображению различные форм. К пятидесяти годам у него было сделано бесчисленное количество рисунков, однако он считал, что все сделанное им не стоит внимания. Только в семьдесят три он кое-что узнал о действительном строении природы — животных, растений, птиц, рыб и насекомых. Он пишет, что, когда ему будет восемьдесят, он узнает еще больше, в девяносто постигнет тайный смысл вещей, а в сто, безусловно, достигнет поразительных высот. Он думает, что, когда ему будет сто десять лет, все, что он нарисует, хоть линию, хоть точку, — все будет живым, будет дышать жизнью.Данные примеры показывают, что практически не существует возрастных границ развития хотя, конечно же, их надо развивать в самом раннем детстве.Важную роль в развитии играют мотивация и вызываемая ею напряженная активность. Наблюдения за одаренными детьми показывают, что они обнаруживают сильную тягу к занятиям той деятельностью, к которой они предрасположены. Такие дети могут без устали часами изо дня в день заниматься интересующим их делом понятие динамическое. Они формируются, развиваются и проявляются в деятельности. Без собственной активной деятельности нельзя развить Свои можно определить, только попытавшись приложить их. на работе и в жизни в целом более зависят от представления человека о своих чем от самих этих Ничто так не успеху, как уверенность в нем, поэтому надо верить в удачу, оптимистично воспринимать происходящее.
Циклические теории. Циклически-волновой подход к пониманию человеческой истории в основных чертах разработал в XVIII столетии Джам- баттиста Вико. Эволюционисты и марксисты отвергли такой подход как противоречащий экономико-формационной идее общественного прогресса. Он был восстановлен в своих правах в «циклах истории» А. Тойнби и получил дальнейшее развитие в трудах многих ученых, в частности, в теории больших циклов мировой конъюнктуры Н. Д. Кондратьева. Циклический подход к развитию обществ опирается на повторяемость событий: экономических, политических, формационных, цивилизационных. Она похожа на повторяемость природных событий: дня и ночи, времен года, затмений солнца и т. д. Природная цикличность давно определяла жизнь людей, народов. Именно она стала методологической и эмпирической основой возникновения циклически-волнового понимания развития обществ и человечества. Если речь идет о цикличности в общественном развитии, то имеется в виду повторяемость не буквальная, а сущностная, т. е. воспроизводятся существенные в каком-то отношении черты обществ. Такой подход не отвергает отношение к событиям как к уникальным, но акцентирует внимание на циклическом. Циклический подход к развитию обществ характеризуется следующими чертами: 1) выделением общего, повторяющегося, существенного в развитии; 2) обнаружение циклической связи между историческими событиями на основе некоторого критерия. Тойнби пришел к выводу, что повторяемость событий в истории обществ определяется не только воздействием известных и неизвестных природных циклов, но прежде всего собственными ритмами. Однако эти ритмы могут быть тесно связаны с природными, накладываясь на них. Тойнби писал: «...напрашивается вывод, что история человечества действительно временами повторяется, в значительной мере даже в сферах человеческой деятельности, где желание и воля человека были ближе всего к овладению ситуацией и менее всего зависели от влияния природных циклов». Существует множество повторяемых событий в развитии обществ. Выделяют, например, такие циклы (волны) реформ и контрреформ в России (циклы модернизации): реформы Александра I и контрреформы Николая I; реформы Александра II и контрреформы Ааександра III; реформы Витте — Столыпина и контрреформы советской власти; реформы Хрущева — Косыгина и контрреформы Брежнева — Суслова; реформы Горбачева и Ельцина — контрреформы Путина. Эту повторяемость исследовал А. Ахиезер и другие ученые.
Миро-системные теории В 70-е годы XX века оформился миро-системный анализ. Это своеобразная «социология человечества», наряду с социологией групп, мегаполисов, политических систем и т. д. Концепция миросистемного анализа возникла тогда, когда в результате процессов глобализации произошло в какой-то мерс политическое, экономическое и информационное объединение мира под эгидой капитализма и социализма, каждый из которых претендовал на свою истину, ценность, будущее устройство человечества. Миро-системный социологический анализ включает в себя, но мнению И. Валлерстайна, следующие элементы. Во-первых, глобальность, подход к человечеству как к миросистеме, а не совокупности отдельных обществ. Развитие каждого общества считается результатом процессов как внутри его, так и вне. Во-вторых, исторический подход, рассматривающий человечество как результат взаимодействия всех основных технологических типов обществ. (Идут споры вокруг выделения таких исторических этапов и их критериев.) В-третьих, отказ рассматривать системы общества в качестве автономных: они образуют метасистемы, где взаимодействуют разные типы обществ. В-четвертых, холистический подход: понимание стран, регионов, городов, деревень как целостных образований с качествами, не сводимыми к качествам формирующих их общественных систем. В-пятых — циклически-волновой подход. (Это развитие)
«Последняя четверть ХХ века в русской литературе определилась властью зла» – утверждает знаменитый русский писатель Виктор Ерофеев. Он припоминает тургеневского Базарова, который сказал невыразимо милосердную и подающую великие надежды человечеству фразу: «Человек хорош, обстоятельства плохи» .
Эту фразу можно поставить эпиграфом ко всей русской литературе. Основной пафос ее значительной части – это человека и человечества. Это неподъемная задача, и русская литература настолько БЛЕСТЯЩЕ не справилась с ней, что обеспечила себе великий успех.
Если индивид достиг максимальной или абсолютной свободы в мире, он начинает понимать, что свобода обернулась беспредельным одиночеством. Устранив все формы зависимости, индивид в конце концов остается со своей индивидуальной самостью» . Исчезают многочисленные запреты, которые, хотя и ограничивали свободу человека, но делали его близким определенному кругу людей. В «Братьях Карамазовых» Достоевского звучит идеальная для описания этого состояния фраза – «Человек свободен – это значит он одинок» .
Русская классическая литература учила, как оставаться свободным человеком в невыносимых, экстремальных положениях. Вообще, свобода и гуманизм беспредельно связаны характером русского человека. В чем же проявляется для русского человека стремление к свободе?
Философы наметили два типа русского человека: порождение великой петербургской культуры – «вечный искатель» и «московский домосед» . Странствователи выглядели довольно опасными: живут в большом пространстве и историческом времени, входят в нестабильные социальные общности, такие как орда, толпа, масса. Домоседы же доверчивые «маниловы» . Хороши и милы из-за защищенности от внешней агрессии мира не панцирем собственного характера, а созданной ими оболочкой предметного мира.
Маленького человека» мог породить только Петербург. Пушкин, Гоголь, Достоевский, А. Белый, Блок, Мандельштам, до и после них, осознавали этот «петербургский миф» , а, вернее сказать, рисовали героя, которого могла породить только Северная Венеция,
Отсюда пошли два типа героев: герои, вольные распоряжаться жизнью и желаниями других людей /Германн, Раскольников/ и герои, которые лишаются воли и свободы и вовлекаются в круговорот событий таинственной «стихией Петербурга» .