1)Польза: самосохранение себя. Меньше шансов, что ты упадёшь с какого-то, допустим, здания. Ты будишь остерегаться ее. Вред: не сможешь жить в квартирах, которые на высоких этажах. Следовательно выбор квартир уменьшается. Не сможешь побывать на такой достопримечательности, как эльфевая башня. Ты никогда не осмелишься прыгнуть с парашюта и заняться другим экстремальным спортом. Ты плохо переносишься перелёты на самолетах. 2)Польза: самосохранение себя. Тебя лишний раз не укусит вредоносный опасный паук, укус которого возможно смертелен. Вред: ты не познакомишься с животным по ближе. Зная, что где-то рядом паук, ты не можешь спокойно делать своё дело- это будет действовать на твою психику. 3)Польза: возможно ты будешь стараться не допустить этого. Вред: когда же война наступила, из-ха страха ты не сможешь защитить родину должным образом. 4)Польза: это показывает , что ты дорожишь ими. Вред: если это случиться, то своим страхом ты усугубишь ситуацию. Тебе тяжело будет вернуться жить как прежде, без них. 5)Польза: больше шансов, что ты не пополнеешь под руку какого-от преступника. Они часто бродят в темное время суток , чтобы их не поймали на их грязных делишках. Вред: если тебя пригласят в гости и ты переночуешь там, ты замучаешь других, т к другим мешает свет во время сна.
Ламетри вошел в историю как сторонник радикального механицизма и связанного с ним материализма, который он рассматривал как «очевидный результат всех наблюдений и опытов величайших философов и врачей». Мир рассматривался Ламетри как совокупность проявлений протяженной, внутренне активной материальной субстанции, наделенной чувствительностью, ощущениями. Ее видами выступают неорганическое, растительное и животное (включающее человека) царства. Более того, философ подчеркнул, что чувствовать» является одним из атрибутов материи, присущих как животным, так и людям, о чем говорит сходство внутреннего строения их органов чувств. Однако и чувствовать, как и другие проявления живых организмов, Ламетри стремился истолковать с позиций механистического материализма. Весь мир – материя и движение, но движение механистически истолковываемое. И если человек – часть мира, то часть также рассматриваемая как механизм. Человека и другие живые организмы Ламетри стремится понять как существа органического мира. Выдвигая свой механистический тезис: «Человек-машина», он при этом показывает, что человек – это машина «особого рода», которая чувствовать, мыслить, уметь отличать добро от зла». Кроме того, «человеческое тело – это заводящая сама себя машина, живое олицетворение беспрерывного движения». И, наконец, человеческое тело, в отличие от часового механизма, продолжает функционировать и после «поломки в нем даже нескольких колес и пружин». В рамках этого механицизма Ламетри при этом одним из первых начал строить свои философские обобщения не только на основе механики, но и на результатах биологических и химических исследований. Обращаясь к природе и познанию души, философ критикует своих предшественников и считает, что познать душу можно только на основе опытов и наблюдений врачей, которые «созерцая нашу душу тысячу раз, наблюдали ее как в низменных проявлениях, так и в ее величии». Познание он понимал как процесс, который должен начинаться с чувственного восприятия реальности, дальнейшего опытно- экспериментального исследования и завершается рациональным обобщением фактов, которое, в свою очередь, должно подвергаться опытной проверке. Только в их единстве эти ступени познания могут дать истинный результат. Говоря о материи как единственной субстанции, Ламетри писал, что это «вовсе не гипотеза», а истина потому, что она достигнута на основе «соединения воедино» разума с чувствами и опытом. Таким образом, механицизм Ламетри явился выражением, с одной стороны, возможностей этого миропонимания, а с другой – его ограниченности. Значение его заключается в том, что он показал, насколько могут быть плодотворными идеи механицизма при объяснении природы, и одновременно, каковы те тупики, к которым ведут любые абсолютизации любых идей в философии. Тем самым всей совокупностью своих решений, в том числе и заблуждений, и примитивных подходов (ведь ни растение, ни тем более человек – не машина, как бы ни истолковывался образ этой машины) он подготовил почву для осознания ограниченности механистической философии и, следовательно, дальнейшего развития науки и философии.
