В современной политической науке первостепенное внимание уделяется поиску форм и контроля за протеканием конфликтов, выработке эффективных технологий управления ими. К контролю за конфликтом стремятся даже те силы, которые заинтересованы не в урегулировании, а в перманентном его обострении, консервации, что по их расчетам, могло бы породить ситуацию, которую они могли бы использовать более эффективно, чем противники. В этом случае оппозиционные силы могут постоянно оспаривать предлагаемые властями правила игры, ставя их перед необходимостью ужесточать свои требования, что дает повод обвинить их в недемократизме. В свою очередь правящие элиты нередко выдвигают неприемлемые условия для сотрудничества с оппозицией, надеясь на истощение её сил или на компрометацию в глазах общественного мнения (как не стремящейся к общественному согласию). Однако в большинстве случаев политические силы стремятся к контролю за конфликтами именно с целью их урегулирования. При этом в качестве субъекта управления конфликтом могут выступать как одна из его сторон, так и, условно говоря, третья сторона, не участвующая в нем, но заинтересованная в его урегулировании. Особым значением для политической жизни обладают те случаи, когда стремление управлять развитием конфликта исходит со стороны правящих структур, центральных властей государства. Но кто бы ни выступал субъектом управления конфликтом, поиск технологии регулирования конкретных взаимоотношений неизбежно опирается на решение ряда универсальных задач: 1. Воспрепятствовать возникновению конфликта либо его разрастанию и переходу в такую фазу и такое состояние, которое значительно увеличивает социальную цену за его урегулирование. 2. Вывести все теневые, латентные, неявные конфликты в открытую форму с тем, чтобы уменьшить неконтролируемые процессы и следствия данного взаимодействия, избежать внезапных обвальных потрясений, на которые невозможно будет правильно и оперативно отреагировать. 3. Минимизировать степень социального возбуждения, вызываемого течением политического конфликта в смежных областях политической (общественной) жизни, чтобы не сдетанировать более широкие дополнительные потрясения, на регулирование которых будет необходимо тратить дополнительные ресурсы и энергию
Homo habilis — человек умелый. Костные остатки его были обнаружены в 1959 г. в Танзании. Возраст их определен примерно в 2 млн. лет. Рост этого существа достигал 150 см. объем головного мозга был на 100 см больше, чем у австралопитеков, зубы человеческого типа, фаланги пальцев как у человека, сплющены. Хотя в нем сочетались признаки, как обезьян, так и человека, переход этого существа к изготовлению галечных орудий (хорошо выделанных каменных) свидетельствует о появлении у него трудовой деятельности. Они могли ловить животных, бросать камни и совершать другие действия. Кучи костей, находящиеся вместе с ископаемыми остатками человека умелого, свидетельству ют о том, что мясо стало постоянной частью их диеты. Эти гоминиды пользовались грубыми каменными орудиями труда. [биология человека]
Я возьму современного человека, или как его еще называют кроманьонец. Как я уже сказала, что кроманьонец-это представитель современного типа человека, или как мы привыкли говорить человека разумного. Теперь углубимся в историю и опишем жизнедеятельность этого этапа эволюции. Кроманьонцы почти ничем не отличается от современного человека. Известно, что они жили в общинах, то есть почти семьями от 20 до 100 человек, даже можно назвать это племенем, поселения, обладали членораздельной речью, строили дома, изготавливали более сложные орудия труда, чем предки, шили одежду. Кроманьонцы были первыми, кто начала приручать домашних животных(собак). В охоте использовали тактику, убивая животных стрелами. Напоследок хочу добавить, что рост у кроманьонца был до 190 см, а объем головного мозга от 1300 см3 до 1440 см3.
форм и контроля за протеканием конфликтов, выработке эффективных
технологий управления ими. К контролю за конфликтом стремятся даже те силы,
которые заинтересованы не в урегулировании, а в перманентном его
обострении, консервации, что по их расчетам, могло бы породить ситуацию,
которую они могли бы использовать более эффективно, чем противники. В этом
случае оппозиционные силы могут постоянно оспаривать предлагаемые властями
правила игры, ставя их перед необходимостью ужесточать свои требования, что
дает повод обвинить их в недемократизме. В свою очередь правящие элиты
нередко выдвигают неприемлемые условия для сотрудничества с оппозицией,
надеясь на истощение её сил или на компрометацию в глазах общественного
мнения (как не стремящейся к общественному согласию).
Однако в большинстве случаев политические силы стремятся к контролю за
конфликтами именно с целью их урегулирования. При этом в качестве субъекта
управления конфликтом могут выступать как одна из его сторон, так и,
условно говоря, третья сторона, не участвующая в нем, но заинтересованная в
его урегулировании.
Особым значением для политической жизни обладают те случаи, когда
стремление управлять развитием конфликта исходит со стороны правящих
структур, центральных властей государства.
Но кто бы ни выступал субъектом управления конфликтом, поиск технологии
регулирования конкретных взаимоотношений неизбежно опирается на решение
ряда универсальных задач:
1. Воспрепятствовать возникновению конфликта либо его разрастанию и
переходу в такую фазу и такое состояние, которое значительно
увеличивает социальную цену за его урегулирование.
2. Вывести все теневые, латентные, неявные конфликты в открытую форму
с тем, чтобы уменьшить неконтролируемые процессы и следствия
данного взаимодействия, избежать внезапных обвальных потрясений, на
которые невозможно будет правильно и оперативно отреагировать.
3. Минимизировать степень социального возбуждения, вызываемого
течением политического конфликта в смежных областях политической
(общественной) жизни, чтобы не сдетанировать более широкие
дополнительные потрясения, на регулирование которых будет
необходимо тратить дополнительные ресурсы и энергию