Понятно, почему Петр, самодержавный царь крепостнического государства, поначалу с таким жаром ухватился за традиции бюргерской Голландии: тут все было ему на руку — опыт в мастерствах, опыт в науках и, главное, опыт общения с морем и покорения моря. Из Голландии Петр выписывал мастеров и художников, там покупал картины, сам обучался там корабельному делу, а свое великое детище — Петербург — ему хотелось сделать похожим на Амстердам.
Большие возможности для дальнейшего развития русского зодчества раскрылись в строительстве нового города на берегах Неве, заложенного первоначально как порт и крепость, но вскоре превращенного в столицу. С самого начала Петербург строился как город, а не как собрание помещичьих усадеб: указом 1714 г. Петр категорически запретил строиться в глубине дворов, фасады должны были вытягиваться вдоль улиц, прямых и широких.
Строительство Петербурга сопровождалось большими работами по укреплению берегов Невы и малых рек, сооружению каналов. Для успешного решения новых задач были приглашены иностранные архитекторы быстрее освоить опыт западноевропейского строительства; одновременно русских мастеров посылали для обучения за границу. Из числа приглашенных иностранных зодчих значительное воздействие на развитие русской архитектуры оказали только те, которые в России прожили долго, познакомились с местными условиями, широко и серьезно подошли к решению поставленных задач. Наиболее крупным среди них был Д. Трезини, соорудивший Петропаловский собор и Петропаловские ворота в крепости, спроектировавший здание Двенадцати коллегий и Гостиный двор. Здания, построенные Доменико Трезини формированию характерных приемов нового стиля русского барокко.
Крупнейшими русскими зодчими, творчество которых сложилось в процессе строительства Петербурга, были М. Земцов, И. Коробов, П. Еропкин. Общая направленность их работ характеризует важнейшие основные области строительства второй четверти ХVIII века. М. Земцов был строителем различных по назначению сооружений — дворцовых и административных. Одним из известных произведением Земцова был Аничков дворец на Невском проспекте. С именем Коробова связаны большие работы в Адмиралтействе. Еропкин был выдающимся градостроителем. Стиль архитектуры этого времени может быть охарактеризован как раннее барокко в котором сплавлены воедино русские архитектурные традиции ХVII века и привнесенные формы западноевропейского строительства. Петру-победителю хотелось быть не хуже европейских монархов, не уступать им в блеске.
Он пригласил из Франции королевского архитектора Леблона и поручил ему главную роль в строительстве загородной резиденции Петергофа, который он задумал сделать подобием Версаля и даже превзойти французский оригинал. И в самом деле, Петергоф ослепителен, особенно его центральная панорама с каскадами фонтанов. Решающей для расцвета русского барокко была деятельность отца и сына Растрелли. Сын скульптора Растрелли, Бартоломео Растрелли-младший, был архитектором.
Объяснение:
МІШКОВИНКА МРІЄ БУТИ ПОВІТРЯНОЮ КУЛЬКОЮ
(за твором Микити Лукаша)
Мішковинка товаришувала з дівчинкою на ім’я Фона Смарт. Ця
подруга була не абищо, а чохол для смартфона, тож вважала себе
дуже розумною. Фона ніколи не дочитувала й не дослухувала до кінця
та завжди все перекручувала. Якось подружки гали, як літає
Мішковинчин тато, пан Торбань, на своєму літаку.
— А я знаю, як можна й без літака літати, — зауважила Фона Смарт.
— Були колись двоє братів... Монпансьє. Вони взяли величезний мішок,
прив’язали до нього кошик, сіли туди, мішок надувся і став кулею.
— А чому мішок надувся?
— Ну-у-у… Мабуть, він надувся тому, що став великим.
Дівчатка попрощалися, а в Мішковинки засіла думка в голові:
“Якщо стати великою, то й полетиш. А для цього… треба… Багато їсти!"
Вдома Мішковинка заходилася наминати смаколики. Що більше їла, то
сильніше вона роздувалася. Нарешті, Мішковинка задоволено гикнула:
— Здається, я вже достатньо велика, щоб злетіти!
З летовища саме повернувся пан Торбань і здивовано запитав:
— Люба, навіщо ти з’їла стільки печива?
— Татусю, я хочу стати величезною кулею та полетіти, як брати
Монпансьє! Мені про них Фона розповіла.
— Та вона знову все переплутала! Брати Монгольф’є запустили
в 1783 році в небо кулю, наповнену гарячим повітрям.
І пан Торбань пообіцяв Мішковинці, що обов’язково візьме із собою
в політ і навіть дозволить їй стрибнути з парашутом! Але для цього
краще не наминати солодощі, а тренуватися.
(історія з інтернету)
Також є ціла книга розповідей Мішковинки:“Мішечок історій Мішковинки” Микити Лукаш
