Представляется, что право не должно обслуживать интересы какого-то одного класса, ибо в таком случае оно будет не стабилизировать, а дестабилизировать обстановку в государстве, ибо в случае появления у права ярковыраженного классового характера (особенно, если преференции будут предоставляться классу, находящемуся в меньшинстве) имеющиеся в обществе социальные противоречия будут нарастать.
Такую точку зрения в целом подтверждает и действующая Конституция РФ: так, она провозглашает равенство всех перед законом и судом, равенство всех форм собственности - словом, практически прямо закреплено положение, что право носит внеклассовый характер (хотя, конечно, это будет верно, если говорить весьма условно, но в целом такое утверждение будет соответствовать духу, в котором написана Конституция).
Представляется, что право не должно обслуживать интересы какого-то одного класса, ибо в таком случае оно будет не стабилизировать, а дестабилизировать обстановку в государстве, ибо в случае появления у права ярковыраженного классового характера (особенно, если преференции будут предоставляться классу, находящемуся в меньшинстве) имеющиеся в обществе социальные противоречия будут нарастать.
Такую точку зрения в целом подтверждает и действующая Конституция РФ: так, она провозглашает равенство всех перед законом и судом, равенство всех форм собственности - словом, практически прямо закреплено положение, что право носит внеклассовый характер (хотя, конечно, это будет верно, если говорить весьма условно, но в целом такое утверждение будет соответствовать духу, в котором написана Конституция).
Отечественная корпоративная коррупция: понятие, формы, методы противодействия
06.03.2014
Как уже отмечалось, явление корпоративной коррупции связано не только с коммерческим подкупом как таковым. Ее запрет, повторим, содержится, как известно, в норме ст. 204 УК РФ: «Незаконные передача лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, оказание ему услуг имущественного характера, предоставление иных имущественных прав за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением…»
Реальная теневая управленческая практика, к великому сожалению, имеющая место наряду с легальной в работе некоторых наших компаний, выходит за рамки выделенных выше курсивом аспектов, которые законодатель посчитал нужным поставить в ряд наиболее социально опасных и требующих по этой причине пенализации (включения в соответствующий кодекс). Так, разного рода коррупционная практика время от времени мотивируется не «интересами дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением» как таковыми, а неким корпоративным благом, скажем, искаженно воспринимаемыми интересами контрагентов компании, топ-менеджеров которой удается подкупить в той или иной деликатной форме: кредиторов и дебиторов, поставщиков и покупателей, бенефициаров и членов исполнительных органов партнерских бизнес-структур, претендующих на обретение того или иного актива в рамках недобросовестно лоббируемого ими инвестиционного проекта, и т.д.
Да и не только топ-менеджеры, на которых указывает гипотеза приведенной выше нормы отечественного уголовного права, но и значимые в плане ускорения неких корпоративных процедур рядовые работники компаний становятся объектом коррупционного воздействия заинтересованных лиц.
Наконец, передачей банального имущества и более «возвышенными» услугами имущественного характера либо их обещанием описываемая нами коррупционная корпоративная система не ограничивается. В частности, на эмпирическом уровне следует выделить кажущийся на первый взгляд парадоксальным феномен «кастово-групповой коррупции»: облеченные корпоративной властью работники компании поступают определенным образом в интересах конкретных ее контрагентов, вопреки интересам данной компании и ее бенефициаров. Поступают, если угодно, рефлекторно — в расчете на то, что в дальнейшем, если что, их богатый контрагент не обидит (в то время как родная компания должностное рвение, увы, не поощряет). В том же проблемном сегменте оказывается и еще один отечественный корпоративный парадокс, известный как «классовая солидарность «вторых лиц» компаний»: осознавая, что в условиях корпоративной семейственности первыми им никогда не стать, они начинают подыгрывать своим коллегам из других компаний, имеющих бизнес-отношения с данной корпорацией, закрывая глаза на ее естественные экономические интересы.