Да, прощают всегда сильные люди. Они находят в себе мужество простить того, кто нанёс им обиду, оскорбил или унизил. Прощение, конечно, даётся нелегко, ведь так просто поддаться чувству мести тоже в сою очередь обидеть, унизить, оскорбить. Но гораздо важнее примириться с ситуацией, раз уж так получилось, всё взвесить, обдумать и, как велит нам Господь, простить. И так прощать надо не один раз. Ведь людей надо любить, а любить и значит прощать. Только сильные духом всё вынести, слабые всегда находят, чем себя оправдать, если сами наносят в ответ какие-нибудь обиды, не прощают тех, кто обидел их. Что же делать нам, если мы относимся не к сильным и не к слабым, а как бы находимся посередине, иногда прощаем, иногда чувство обиды затягивает нас, сил простить совсем нет. Надо бы тянуться за сильными, кто не обращает внимания на различные обстоятельства и прощает всегда, особенно тех, кто обидел нас нечаянно. Ведь жизнь такая штука – сегодня простил ты, а завтра простили тебя за то, в чём ты вроде бы и не виноват. Так будем же сильными, научимся прощению, а слабым будем ведь им так непросто, ведь они – слабые, а значит они ещё не к прощению. Их слабость мешает им понять другого и простить его.
Сколько бы ни смотреть на море – оно никогда не надоест. Оно всегда разное, новое, невиданное( страд.прич.)
Оно меняется на глазах каждый час.
То оно тихое, светло-голубое, в нескольких местах покрытое( стр.прич.) почти белыми дорожками штиля. То оно ярко-синее, пламенное, сверкающее( дейст.прич , суфф - ЮЩ ). То оно играет барашками. То под свежим ветром становится вдруг темно-индиговым, шерстяным, точно его гладят против ворса. То налетает буря, и оно грозно преображается. Штормовой ветер гонит крупную зыбь. По грифельному небу летают с криками чайки. Взбаламученные( страд.прич.) волны волокут и швыряют вдоль берега глянцевитое тело дохлого дельфина. Резкая зелень горизонта стоит зубчатой стеной над бурыми облаками шторма. Малахитовые доски прибоя, размашисто исписанные( страд.прич.) беглыми зигзагами пены, с пушечным громом разбиваются о берег. Эхо звенит бронзой в оглушенном( стр.прич.) воздухе. Тонкий туман брызг висит кисеей во всю громадную высоту потрясенных( страд.прич.) обрывов. Но главное очарование моря заключалось в какой-то тайне. Эту жгучую тайну оно всегда хранило в своих пространствах.
Переливающиеся золотом волны, изредка подчёркнутые полем рябенькой гречихи, поражали своей красотой. А на этом золотом фоне с непостижимой правильностью были расставлены группы белоснежных хат, окружённые приземистыми бесформенными садиками.