Это не выдуманная, а правдивая история. Я никого не обманываю: часы пробили тринадцать!
Старые-престарые часы, доставшиеся отцу от прадеда, служили верно. Раз в год отец осторожно снимал их со стены, извлекая из футляра паутину. Он протирал часы и прочищал гусиным пером, вешал обратно и радостно сиял. У меня была многолетняя привычка: когда бьют часы, считать удары. Однажды часы пробили тринадцать.
«Ты не ошибаешься, Борис?» — спрашивает отец. Он подходит к часам, взбирается на невысокий табурет, касается какого-то колёсика. Отец внимательно осматривает настенные часы и прислушивается к ним. Тёмно-жёлтый маятник проделывает диковинные номера, и отец привешивает гири: две большие и одну маленькую. Отец — отличный мастер. Часы наши снова точны.
Утром, на рассвете, мы остановились в двух километрах от берега, темнеющего группой деревянных построек. Заросшие рыжей шубой лесов горы были покрыты туманом. Восходящее солнце золотом отливало на стальной поверхности моря. Длинная вереница птиц вытягиваясь в ниточку и, извиваясь, пролетала над пламенеющей линией горизонта.
Ириша, сцепив зубы, держала ритм и ждала, когда эта мучительно долгая песня закончится. Почувствовав что запутываюсь, я решил действовать не приходя в сознание.
Я пошла пешком по дороге, шмыгая носом и сбрасывая звонки от Милки.
Легла, свернувшись калачиком, на кровати и рассерженно уткнулась лицом в стенку.
Прости нужны
Объяснение: