— Посмотрим, к какому разряду млекопитающих принадлежит сия особа,- говорил на следующий день Аркадию Базаров, поднимаясь вместе с ним по лестнице гостиницы, в которой остановилась Одинцова. Чувствует мой нос, что тут что-то не ладно.
— Я тебе удивляюсь! — воскликнул Аркадий.—Как? Ты, ты, Базаров, придерживаешься той узкой морали, которую...
— Экой ты чудак! — небрежно перебил Базаров.— Разве ты не знаешь, что на нашем наречии и для нашего брата «не ладно» значит «ладно»? Пожива есть, значит. Не сам ли ты сегодня говорил, что она странно вышла замуж. Хотя, по мнению моему, выйти за богатого старика — дело ничуть не странное, а, напротив благоразумное. Я городским толкам не верю; но люблю думать, как говорит нам образованный губернатор, что они справедливы.
Аркадий ничего не отвечал и постучался в дверь номера. Молодой слуга в ливрее ввел обоих приятелей в большую комнату, меблированную дурно, как все комнаты русских гостиниц, но уставленную цветами. Скоро появилась сама Одинцова в простом утреннем платье . Она казалась еще моложе при свете весеннего солнца. Аркадий представил ей Базарова и с тайным удивлением заметил, что он как будто сконфузился, между тем как Одинцова оставалась совершенно спокойною
по-вчерашнему.
