Сильный дождь, бушевавший за окнами, стих, и в воздухе закружились редкие колючие снежинки. они долго плясали в лучах ночных фонарей, затем мягко ложились на траву, блестящую от воды, на черную землю, до сих пор не успевшую замерзнуть.
вскоре природа преобразилась до неузнаваемости. пушистое белоснежное покрывало, накрывшее все вокруг, превратило кусты и скамейки в сказочных незнакомцев. деревья, недавно потерявшие свои одежды, получили новый наряд. их ветви под тяжестью снега наклониоись к земле. ночное небо, озаренное снизу ровным белым светом, заблестело нарядными звездами. в мире воцарилась особенная тишина. ее время от времени нарушал мягкий шелест машин, проезжающих по заснеженной дороге.
природа тихо радовалась обновлению, причиной которого стал первый снег
Повествование: Это было на рассвете. Я стоял на назначенном месте с моими тремя секундантами. С неизъяснимым нетерпением ожидал я моего приятеля. Я увидел его издали. Он шёл пешком, с мундиром на сабле, сопровождаемый одним секундантом. Мы пошли к нему навстречу. Он приближался, держа фуражку, наполненную черешнями. Секунданты отмерили нам двенадцать шагов. Мне должно было стрелять первому: но волнение злобы во мне было столь сильно, что я не понадеялся на верность руки и, чтобы дать себе время остыть, уступал ему первый выстрел; противник мой не соглашался. Положили бросить жребий: первый нумер достался ему, вечному любимцу счастия. Он прицелился и прострелил мне фуражку. Очередь была за мною. Жизнь его наконец была в моих руках; я глядел на него жадно, стараясь уловить хотя одну тень беспокойства... Он стоял под пистолетом, выбирая из фуражки спелые черешни и выплёвывая косточки, которые долетали до меня. Его равнодушие взбесило меня. Что пользы мне, подумал я, лишить его жизни, когда он ею вовсе не дорожит? Злобная мысль мелькнула в уме моём. Я опустил пистолет. «Вам, кажется, теперь не до смерти, – сказал я ему, – вы изволите завтракать; мне не хочется вам помешать...». – «Вы ничуть не мешаете мне, – возразил он, – извольте себе стрелять, а впрочем как вам угодно: выстрел ваш остаётся за вами; я всегда готов к вашим услугам». Я обратился к секундантам, объявив, что нынче стрелять не намерен, и поединок тем и кончился. Рассуждение: екогда Сократ, обвинённый в смертном преступлении, и от защитника отказался, и перед судьями не угодничал, а держался вольного упорства (порождённого высокостью души, а отнюдь не гордынею!) ...Наконец, уже почти со смертоносной чашею в руке, разговаривал он так, словно ему угрожала не бездна смерти, а восхождение в небеса. Рассуждал и говорил он об этом так. Два есть пути. Два есть пути, две дороги для душ, отходящих от тел. Кто пятнает себя людскими пороками, впадает в ослепляющие похоти и оттого или оскверняет пороком или нечестием свой дом, или затевает неискупимые коварства и насилия против своего государства, у тех дорога кривая, уводящая их прочь от сонма богов. А кто сохранил себя чистым и незапятнанным, меньше всех занимался делами телесными и всегда был от них отрешён, тот и в людском теле вёл жизнь, подобную богам, и такие люди находят возвратный путь туда, откуда пришли. При том вспоминает он лебедей, которые недаром посвящены Аполлону, потому что, видимо, получили от него дар предвиденья: как они, предчувствуя, что в смерти – благо, умирают с наслаждением и песнею, – так пристало умирать всем, кто добр и учён. В этом не приходится сомневаться – лишь бы не случилось с нами в наших рассуждениях о душе то, что часто бывает, когда смотришь на заходящее солнце и на этом совсем теряешь зрение; так и острота ума, обращённая на самое себя, порой притупляется, и поэтому мы утрачиваем зоркость наблюдения. Так носится наш разум, как ладья в бескрайнем море, среди сомнений, подозрений, многих колебаний и страхов.
Сильный дождь, бушевавший за окнами, стих, и в воздухе закружились редкие колючие снежинки. они долго плясали в лучах ночных фонарей, затем мягко ложились на траву, блестящую от воды, на черную землю, до сих пор не успевшую замерзнуть.
вскоре природа преобразилась до неузнаваемости. пушистое белоснежное покрывало, накрывшее все вокруг, превратило кусты и скамейки в сказочных незнакомцев. деревья, недавно потерявшие свои одежды, получили новый наряд. их ветви под тяжестью снега наклониоись к земле. ночное небо, озаренное снизу ровным белым светом, заблестело нарядными звездами. в мире воцарилась особенная тишина. ее время от времени нарушал мягкий шелест машин, проезжающих по заснеженной дороге.
природа тихо радовалась обновлению, причиной которого стал первый снег