Внаписании сочинения на тему: проблема творческого поиска. мне хотя бы не все а пример, или как на (1)конечно, читателям легко, потому что их не терзают творческие поиски. (2)но подумали ли вы хотя бы раз о тех мучениях, которые испытывает человек, пишущий добродетельный пасхальный рассказ? ! (3)ведь, во-первых, все темы уже исчерпаны, пародии на темы надоели: что тут (4)у меня есть знакомый беллетрист, который не гонится ни за успехом, ни за модой, ни за (5)и вот как-то на страстной неделе я увидел, что мой приятель чем-то удручен или взволнован. (6)стараясь не задеть его авторского самолюбия, я довел его до того, что он рассказал мне следующее: – (7)приезжает ко мне редактор. (8)и что всего хуже – мой настоящий, хороший – (9)ради бога, пасхальный рассказ! (10)я кротко и убедительно верчу пуговицу его пиджака и самым нежным голосом говорю ему: – (11)ты сам писатель и не хуже меня знаешь, что все пасхальные темы уже использованы. – (12)хоть что-нибудь, – тянет он уныло, – «чернильница»? ! – (13)только близорукие люди выбирают для примеров и сравнений предметы, стоящие возле (14)это задевает его за живое, и он сыплет как из мешка: – (15)«будка», «кипарис», «пале-рояль», «ландыш». (16)не нравится? (17)ну, наконец, «травка» – (18)ага, «травка» (19) (20)это уже нечто весеннее и на пасху хорошо. (21)давай-ка подумаем серьезно о (22)у приятеля лицо вытягивается. (23)я говорю ему самым нежным голосом: – (24) не отчаивайся! (25)травок много, возьмем «кресс-салат» – (26)«кресс-салат»? – повторяет он уныло, как деревянный попугай. – (27)ну, давай дальше! (28)собаки лечатся – (29)извини, это уже относится к области ветеринарии! (30)я догнал его уже в передней, когда он, рассерженный, всовывал свои ноги в калоши и надевал шляпу. – (31)надо писать серьезно, – говорил он. – (32)конечно, я не (33)но, если бы я писал, я написал бы просто. (34)помнишь, как мы с тобой, – тебе было одиннадцать лет, а мне десять, – как мы ели с тобой просвирки и какие-то маленькие пупырышки на огороде детской больницы? – (35)конечно, помню! – (36)а помнишь молочай? – (37)а конский щавель? (38)мы оба замолчали. (39)и вдруг пред нами ярко и живо пронеслись наша опозоренная казенным учебным заведением фребелевская придирки классных взаимное поруганное – (40)а помнишь, – сказал он и вдруг заплакал, – а помнишь зеленый рыхлый забор? (41)возле него растут лопухи и глухая (42)там всегда тень и сырость. (43)и по лопухам ползают какие-то необыкновенно золотые, или, вернее сказать, бронзовые жуки. – (44)а помнишь еще: вдруг скользнет луч, заиграет роса на (45)как густо пахнет зеленью! (46)не отойдешь от этого московского забора! (47)точно брильянты, горят капли (48)длинный, тонкий, белый червяк, выворачивая землю, выползает (49)конечно, он прекрасен, потому что мы насаживали его на согнутую булавку и бросали в уличную лужу, веря, что поймаем рыбу! (50)ну, скажи: разве можно это написать? (51)тогда мы глядели ясными, простыми глазами, и мир доверчиво открывался для нас: звери, птицы, (52)и если мы что-нибудь любим и чувствуем, то это только жалкое отражение детских впечатлений. – (53)так, стало быть, рассказа не будет? – спросил редактор. – (54)а разве все то, о чем мы говорили, – это не рассказ? (55)такой в конце концов наивный, простой и (56)редактор обнял меня и поцеловал. – (57)какой – сказал он, но не докончил, глаза его увлажнились, и он, быстро повернувшись, ушел, сопровождаемый веселым лаем моих милых друзей – сенбернарских (по а.и. )* * александр иванович (1870-1938 гг.) – писатель, обращавшийся своим творчеством к широкой демократической аудитории. жизнелюбие, гуманизм, пластическая сила описаний, богатство языка делают одним из самых читаемых писателей и в наши дни. чать
У писателей наверно всегда существует проблема творческого поиска. Они не могут не писать, но и писать могут лишь тогда, когда их посетит муза творчества. А для этого необходимо совершенно иное состояние души, чем ежедневная рутина жизни.
В этом отрывке мы видим, как писатель, придавшись глубоким воспоминаниям далёкого детства, пережил сильнейшее душевное потрясение, в это состояние вдохновило его на творчество. Недавняя проблема написания рассказа попросту перестала существовать. Писателю оставалось лишь переложить свои чувства и мысли на бумагу. Писатель может писать только о том, что его действительно волнует, задевает все струны его души, то о чём он не может молчать. Вот тогда он творит не по заказу, не за деньги и славу, а по велению души и сердца.