Почти целый год миновал с того дня, как Алкмена родила своих малышей. Того, кто родился первым, назвали Алкидом, второго — Ификлом.
Росли близнецы-братья крепкими и здоровыми. Но Зевс, зная скверный характер своей супруги, не переставал опасаться козней Геры. "Что придумает Гера, чтобы погубить моего сына от смертной Алкмены? Что сделать, чтобы она не смогла причинить ему вреда? Какую хитрость измыслить, против ее ненависти?" — думал Громовержец.
"Надо сделать Геру приемной матерью будущего героя", — решил Зевс. Для этого он повелел Гермесу тайно, глубокой ночью, принести младенца на Олимп, и своими руками положил его на грудь спящей Геры. Малыш с такой силой принялся сосать, что Гера проснулась и оттолкнула его от себя. Струйка молока растеклась по небу и стала Млечным Путем.
"Маленькое чудовище!— закричала Гера.— Я не стану твоей кормилицей! Я ненавижу тебя! Я была и буду твоей гонительницей!"
Перед рассветом Гермес перенес будущего великого героя Эллады назад в дом Амфитриона и положил его в колыбель рядом с братом Ификлом. Когда Алкмена ранним утром встала, чтобы проведать малышей, оба они мирно спали, и никто в мире кроме Зевса, Гермеса и Геры не знал о том, что произошло в эту ночь.
месяц, а может и два. Однажды вечером Алкмена, помыв и накормив близнецов, уложила их под одеялом из овечьей шерсти на широком боевом щите, который Амфитрион отнял в бою у Птерелая.
Вскоре дом Амфитриона погрузился в сон. В глухую полночь две огромные змеи, посланные Герой, неслышно проскользнули в комнату, где спали малыши. От скользких змеиных тел веяло холодом царства мертвых. Две страшные головы, две пасти, из которых с шипением высовывались длинные раздвоенные языки, склонились над спящими младенцами. Почувствовав ледяное дыхание чудовищ, первым проснулся Ификл. От испуга он закричал во все горло, но змеям была нужна другая жертва,— они обвили своими кольцами тело сына Зевса и принялись его душить.
На крик Ификла проснулась Алкмена и разбудила мужа. "Я слышу крик ребенка,— сказала она Амфитриону,— кажется, что-то страшное происходит с детьми!" Амфитрион сорвал со стены свой меч и бросился в комнату детей. Там, забившись в самый дальний угол, истошно кричал Ификл. Алкид же, крепко сжимая в руках задушенных им змей, с гордостью показывал их родителям.
Пока Алкмена успокаивала охваченного страхом Ификла, Амфитрион послал за прорицателем Тиресием. Когда Тиресия привели, Амфитрион и Алкмена, перебивая друг друга, рассказали ему о случившемся. "Не знак ли богов происшедшее, а если это так, то как нам понимать его?" — спросил Амфитрион прорицателя.
"Нет, Амфитрион, не знамение это, а ненависть Геры к одному из твоих сыновей,— ответил Тиресий.— Ты же знаешь, что Алкид не твой сын, он — сын Зевса. Гера — хранительница брачных уз, и поэтому она ненавидит незаконнорожденного сына своего божественного супруга и хочет его погибели. Но не в силах Геры уничтожить того, кого оберегает сам Зевс. Гнев Геры — величие Геракла. Отныне такое имя будет носить Алкид, ибо имя Геракл означает "Прославленный Герой".
С этого дня Алкида стали звать Гераклом. Задушенных им змей сожгли, а пепел развеяли по ветру, дом оскверненный чудовищами окурили серным дымом и вымыли родниковой водой.
Когда Геракл немного подрос, Амфитрион научил его управлять колесницей, один из сыновей Гермеса — кулачному бою, Эврит, лучший в Элладе стрелок, — искусству владения луком.
Все эти занятия доставляли юному Гераклу большое удовольствие, и только уроки пения и игры на кифаре он ненавидел. Часто приходилось учителю пения Лину, приходившемуся братом Орфею, наказывать своего ученика. Однажды во время урока Лин ударил Геракла, раздраженный его нежеланием учиться. В ярости от нанесенной ему обиды Геракл схватил кифару и ударил ею Лина по голове. Удар был так силен, что Лин упал мертвым.
Призвали Геракла в суд за это убийство. Оправдываясь, сын Алкмены сказал: "Ведь говорит же справедливейший из судей Радамант, что всякий, кого ударят, может ответить ударом на удар". Оправдали судьи Геракла, но Амфитрион, боясь, чтобы не случилось еще чего-нибудь подобного, отправил его пасти стада на склонах Киферона.
Объяснение:
Проклятие мумии - это художественный вымысел, обусловленный реальностью. После вскрытия гробницы Тутанхамона действительно началась череда странных и необъяснимых смертей. Одним из первых умер лорд Карнарвон, финансировавший раскопки Картера. Затем умерли многие из команды Картера и родственники Карнарвона. Но вот загадка: сам Картер, первый вошедший в гробницу, остался жив. Правда он болел и сильно. Но выздоровел. А умер через 17 лет после этих событий. Это что за проклятие такое, которое сбывается через 17 лет?
Разгадку нашли польские археологи лет через 30 или даже более. Они вскрыли гробницу польского короля Болеслава Смелого (или Храброго) и после этого также начали помирать. Но вот о проклятии польских королей что-то никто не слыхал. Стали разбираться и выяснили следующее. На нашей коже постоянно живут микропаразиты, питающиеся частичками отмершей кожи. Когда гробницу с трупом запечатывают, они продолжаю жить, питаться и размножаться. И выделяют в окружающий воздух (то есть в воздух гробницы) свои испражнения. Постепенно концентрация испражнений растет. Под их воздействием сами микропаразиты приобретают ядовитые свойства. Если через ...сотен лет археолог вскроет гробницу, он вдохнет воздух с этими ядовитыми микропаразитами и помрет.
Теперь объясню, почему умерли многие родственники Карнарвона, не участвовавшие в раскопках, а Г. Картер остался жив. Когда Карнарвон зашел в гробницу, витавшие в воздухе ядовитые микропаразиты осели на его одежду и вместе с ней попали в апартаменты лорда. А там они снова перешли в воздух. Их вдыхали служанки, друзья, родственники и помирали. А Г. Картер (и не только он) остался жив из-за приобретенного иммунитета. Абсолютной герметичности не бывает и эти микропаразиты все же просачивались наружу через маленькие трещинки, но в очень малых и потому не опасных количествах. Картер буквально дневал и ночевал на раскопе и постоянно вдыхал в себя крошечные порции этих паразитов. И тем самым приобретал иммунитет. Потому и выжил.
И последнее. 22 июня 1941 года была вскрыта не могила фараона, а гробница Тамерлана в Самарканде. Местные старики говорили, что если гробница будет вскрыта, в этот же день начнется большая война. Именно так и случилось. Но случайность это или нет - судить не берусь.
