При взгляде на полотно с кратким, но емким названием "Натюрморт" (1842 г.) невольно возникает мысль: "Я это уже где-то видел". Но фамилия автора не вспоминается. Да, художник И.Ф. Хруцкий малоизвестен, однако его работы можно встретить в галереях, по ним изготовлено множество эстампов и копий. Почему так происходит?
Сделаем небольшой экскурс в работу живописца. Первую половину своего творческого пути он посвятил натюрмортной живописи. Его именитым учителем в Академии Художеств был К. Брюллов (невольно отмечаем "брюлловскую" прозрачную виноградную кисть на полотне), а стилем работы Хруцкий подражал голландским и фламандским мастерам натюрморта XVII века. Его полотна отличались постановочностью, сложной композицией из цветов и плодов, фактурностью. Именно работе с фактурой посвятил себя Иван Фомич, за что и был удостоен медали Академического Совета.
Но вернемся к картине. Композиция ее линейна и эклектична. Задний план выполнен условно. Множественная натура расположена словно на витрине. Все внимание художника сосредоточено на правдоподобии формы и фактуры. С одинаковой четкостью выписаны металл, стекло, лоза, лепестки цветов и плоды. Широкая палитра цветов и их оттенков со свойственной академической живописи точностью объединена в гармоничное решение. Световые блики выхватывают из натурного многообразия то один, то другой элемент: бархатистость персиков, прозрачную кожицу виноградин, атласные лепестки, хрупкость стекла. Но что это?! В одной вазе мы замечаем пионы, нарциссы, незабудки, лилии и садовые розы. Тут мы подходим к пониманию эклектичности. Ради буйства фактур и красок художник объединяет несоединимое: в одной вазе и корзине цветы и плоды разных сезонов. Августовский персик соседствует с июньской свежей клубникой, весенняя нежность незабудок с июльским пламенем пионов. Но все так реалистично, что тут же забывается надуманность композиции.
В целом, творчеству И.Ф. Хруцкого присуща салонная манера. Сегодня бы о ней обыватель сказал так: «дорого и богато». Теми же принципами руководствовались многочисленные заказчики ХIХ века. Художник тиражировал свои работы, создавая собственные вариации копий, используя одну и ту же натуру, сходство композиции. Удивительная узнаваемость и безвестность его картин используется и сегодня. Так белорусская купюра номиналом одна тысяча рублей на родине Ивана Фомича содержит фрагмент его картины «Портрет жены с цветами и фруктами», популяризуя отечественный талант. В элементах декора, всевозможных заставках и фонах можно встретить следы его полотен. Художника давно нет, имя его известно только ценителям, а вклад, внесенный им в развитие отечественного искусства, служит потомкам.
Перед нами картина "Натюрморт", написанная в 1842 году белорусским и русским художником Иваном Фомичом Хруцким.
Автор картины известен как портретист и мастер натюрморта.
Натюрморт - жанр живописи, название которого переводится с французского, как "мертвая природа". Но мне больше нравится немецкое название: "Stilleben" - тихая, застывшая жизнь.
Фон картины - темный. И на этом фоне выделяются яркие пятна - цветы и фрукты.
Приглядимся внимательно.
Что бросается в глаза? Это ощущение радуги.
На уроке физики нас научили, как запомнить цвета солнечного спектра. "Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан" - это семь основных цветов: Красный, Оранжевый, Желтый, Зеленый, Голубой и Фиолетовый.
Но, конечно, художник не пользуется ими "в чистом виде". Палитра мастера для того и существует, чтобы получать оттенки основных цветов.
Я не специалист во флористике, но могу увидеть на картине "аристократические" пионы и розы, простые ирисы и тюльпаны, скромные голубые, в виде крестика, цветочки, похожие на незабудки.
Справа мы видим холодные зеленые кисти винограда, теплые, мягкие, розово-желтые персики.
Если приглядеться, то внизу мы увидим и прижатые ажурной корзиной с фруктами стебли обычной садовой малиновой клубники.
Это - тихая, застывшая жизнь.
Но слева мы видим и элементы "мертвой" природы. Это графин, стакан, уже наполненный водой. На столе я не вижу пролитых капелек - значит, скорее всего, букет благоухающих цветов ждет очередного полива.
Критики могут сказать, что на этом столе не могут собраться одновременно и ранние весенние ирисы с тюльпанами, и осенний виноград.
Но художник творит, чтобы и самому видеть необычное в обычных вещах, и учит этому нас, рассматривающих эту яркую, радужную картину.
