В отличие от слова «идти», глагол «прийти» в инфинитиве пишется в настоящее время без буквы «д». Раньше вариант «придти» допускался, но из употребления он вышел. Правильно писать «прийти», «приду», «придешь» и т.д. Варианты «придти», «прийду» и «прийдешь» считаются устаревшими.
3. СимпАтичный, а не симпотичный
У человека грамотного слово «симпотичный» не вызывает никакой симпатии к тому, кто пишет его с ошибкой. «Симпатичный» пишется через «а», и «симпатия» - проверочное слово.
4. ЛуЧший, а не лутший
«Лудший», «лутший», «лутьший» - как только не коверкают превосходную степень прилагательного «хороший».
5. АпеЛЛяция, а не апеляция
Это слово сложное, а потому совсем не удивительно, что в нем часто делают ошибки. Подать можно апелляцию (с двумя «л»), а не апеляцию. Это нужно просто запомнить.
6. ПрецЕДент, а не прецендент
Еще одно сложное слово. Вариантов его неправильного написания великое множество – «прецендент», «прицидент», «прециндент» и так далее. На самом деле «прецедент» пишется без буквы «н», как думают многие. То же касается и слова «инцидент».
7. СКРУпулезный, а не скурпулезный
В том, как нужно писать и говорить это слово, люди тоже часто путаются. Некоторые узнают о том, что правильно писать нужно именно «сКРУпулезный», уже во взрослом возрасте. На самом деле данное слово является заимствованием, оно пришло в русский язык из латинского. У римлян слово «scrupulus» обозначало меру веса, равную маленькому камешку.
8. ЧереСчур, а не через чур
Нередко наречие «чересчур» пишут раздельно, ошибочно считая «черес-» не приставкой, а предлогом. Может быть, «чересчур» - не очевидный вариант написания, зато правильный.
9. За границей и заграница
«За границей» – имя существительное с предлогом, пишутся они раздельно. А вот «заграница» - просто существительное, которое пишется слитно. Запутаться немудрено.
10. ДевчОнка, а не девчёнка
Писать «ё» в данном слове – очень распространенная ошибка. Правило в данном случае действует простое – в суффиксе и в окончании после «ц» и шипящих («ж», «ш», «ч» и «щ») под ударением пишется «о», а без ударения – «е». Ударение в слове «девчонка» падает на второй слог, «онк» - суффикс. Следовательно, пишем «о».
В последнее время Шустиков занял особое место в жизни Костяшкина. Это был не просто приятель в беде, спутник в развлечениях, советчик. Костяшкин и не пытался с ним быть на равной ноге. Никто не объяснял Костяшкину смысл жизни так коротко и просто, как новый приятель. По словам Шустикова, все умные люди были ловчилы. На каждой золотой коронке он наживал полграмма, а то и грамм золота. У него была дача, обставленная мебелью красного дерева, и каждый год он ездил в Сочи. Дядя был восхитительный ловчила. Учителя, говорил Шустиков, также ловчилы. Они только стараются «зашибить деньгу». По крайней мере, умным. Сам Шустиков собирался «халтурить и не попадаться» и приманивал Костяшкина такой же будущностью. Сейчас в гостях у Ксении Николаевны Костяшкин впервые усомнился — правда, слегка, самую чуточку, — в том, что говорил ему Алексей. Не похоже было, чтоб Ксения Николаевна «зашибала деньгу». Слишком скромным, даже скудным было убранство её комнаты. И она, несомненно, умная, Ксения Николаевна, а вот… Не старалась, что ли, как Алёшкин дядя, нажить побольше добра? Костяшкин даже спросил для проверки (может, он не всё видел, что-то от него утаено): — У вас только одна эта комната? Ксения Николаевна удивилась: — Конечно. (Я одна — зачем же мне больше? А ты почему спросил? Он не мог ответить почему. Но, чтобы вывернуться, сказал, указывая на фотографии в простенке: — Я думал, вы с сыном… Ксения Николаевна взглянула на фотографии, и лицо её на мгновение стало каким-то отрешённым и беззащитным. Но сейчас же это выражение сменилось спокойным, чуть отчуждённым. — Мой сын убит в сорок третьем году, — сказала Ксения Николаевна. — Ему было семнадцать лет. А в пятнадцать он ушёл в народное ополчение: сумел упросить. Она опустила глаза. «Сын у неё не был шкурой. Сын был орёл. Сумел упросить… А Шустиков всё же брехун: «Умные зашибают деньгу, на остальное плюют». — Вам, может, нужно чего сделать? — спросил Костяшкин, скрадывая деликатность своего вопроса отрывистым тоном и всё-таки стесняясь этой деликатности. — Сделать? Да что же сделать?.. Если б ты оказался умельцем, может, штепсель мне переставил бы к изголовью. Но в электротехнике Костяшкин смыслил мало, о чём и Вот Стакин умеет, — сказал он, — для него это пустяк сущий. — Ну хорошо, — сказала Ксения Николаевна, — это и вообще пустяк; который внимания не стоит. Слушай, я хочу, чтоб ты понял очень важную вещь! Голос Ксении Николаевны стал подчёркнуто серьёзным. «Неужели выпытывать что-нибудь будет?» — мелькнуло в голове у Костяшкина. Но она ни о чём не стала его спрашивать. — Может быть, ты уже и сообразил это сам, но, может быть, и нелишне сказать тебе вот что… — Ксения Николаевна остановилась в затруднении, потянула к себе газету, взяла толстый синий карандаш (им она, вероятно, подчёркивала в ученических тетрадях ошибки и ставила отметки) и провела на белой полосе вверху газеты прямую линию. — В твоём возрасте человек часто находится на развилке дорог. Он выбирает не только будущую профессию, не только определяет своё призвание — к чему стремиться, но и ещё одно — каким путём идти. — Ксения Николаевна провела вторую линию, перпендикулярную первой. — Есть путь честный. Есть путь недостойный. Тех, кто идёт по этим разным путям, — Ксения Николаевна прикоснулась графитом к перпендикулярным линиям, — разделяет пропасть, которая ширится очень быстро. Костяшкин смотрел на синие линии. Продолжаясь в пространстве, они бесконечно удалялись одна от другой. На уроке геометрии это было ему совершенно безразлично. Сейчас это странным образом касалось его, поистине к его жизни относился небрежный чертёжик… — Если человек ушёл по дурной дороге недалеко, то может несколькими прыжками, что ли, вернуться на честный путь.И вот сейчас, стоит тебе захотеть, ты можешь на него вернуться очень быстро… Но с какого-то момента это будет поздно сделать. (63)И тогда возвращение займёт годы. Ксения Николаевна обращается к нему теперь напрямик. Некто из геометрии, че-ловек вообще исчезли, учительница сказала просто: ты… Хотя Костяшкин с самого начала понимал, что о нём, о его судьбе идёт речь, но всё-таки залился краской. Он предпочёл бы говорить о себе в третьем лице. Он тогда решился бы спросить — будто из праздного любопытства, — как это можно вернуться на честный путь очень быстро… — Сейчас от тебя для этого требуются только желание и воля. Костяшкин спохватывается: влип! Надо отпираться: «Я ничего не сделал, Ксения Николаевна…». Но он говорит совсем другое. — Думаете — стоит захотеть?..
