ответ: Вздохнув он вернулся к себе. Надо было приcoeдиниться к Прелюбодееву и во чтобы то ни стало убедить девочку, что незачем раскисать из-за неудач, впереди у нее целая жизнь. Впрочем, ни для кого не секрет, что подобные советы никому и никогда еще не В приемной, Леночка машинально перебирая какие-то бумаги говорила Прелюбодееву, что она полное ничтожество, безмозглая кукла, ни на что не человек. Заявление об уходе лежало на столе.
– Это очень непродуманное решение, мы все вас так любим, – удручено говорил Прелюбодеев. – И совсем неважно студентка вы или нет!
– Нет, нет! Это очень важно! – горячо возражала Леночка. – Профессионально я скоро буду непригодна, потому что топчусь на одном месте. Ведь вы сами мне говорили, что каждый человек интересен в развитие. Не за что меня любить.
Преображенский хотел было вмешаться, но вдруг услышал как Прелюбодеев каким-то чужим незнакомым ему голосом произнес:
«Иногда вдруг возникает сумасшедшая мысль: «Ну что, сказать, что ли?».
— Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей...
— Да-да!- подхватила Леночка. -Я знаю: это Пьер говорит Наташе! Я помню почти все сцены объяснения в любви в русских романах. Они прекрасны!
«Как же, как же,-угрюмо подумал Преображенский. — Особенно хороши Одинцова с Базаровым. “Дуньте неумирающую лампаду!”Куда как славно!»
— А Кити и Левин? — продолжала Леночка. — Помните? Их молчаливый разговор на зеленом сукне карточного стола? Ведь они писали начальные буквы мелком-и все было сказано: что она любит его, что скажет родителям, что завтра он приедет делать предложение…
«О господи! — подумал Преображенский. — Второй трагедии за день я не вынесу». Он к себе и плотно притворил дверь.
Можно никуда не смотреть, но все видеть. Предстояло еще позвонить Ирине Родионовне, чтобы отменить праздничный ужин и уберечь Леночку от ненужных поздравлений.
— Этого еще недоставало! — бушевала Ирина Родионовна. — Кого же тогда принимать? Она не недобрала, а нужной суммы! Ничем иным ее провал не объяснишь!
-Я знаю тебя немало лет, Ирина. Ты неподражаема. Ты куда звонишь и с кем разговариваешь? — перебил ее генерал, забыв, что это он ей позвонил.
-Все твоя неподкупная честность! А меня какие только мысли за это время не одолевали. И вот дождались! Я вам, Шерлокам Холмсам, не раз говорила: «Все сражаетесь за букву закона, а жизни не знаете». Звони Изабелле, Богемскому — давайте сложимся, пусть идет на платное отделение. Необходимая сумма должна быть собрана немедленно. Для девочки не жаль ничего ей ждать неоткуда. Мы с тобой недоедали, недосыпали, пусть молодые поживут по-другому.
— Положим, Холмс сражался не за букву закона, а за дух добра, — рассеянно возразил Преображенский.
Он думал о том, что платное отделение — это блестящий выход из положения. Не договорив фразы, он схватился за внезапно зазвонивший сотовый. Звонил Прилуцкий. Он только что вышел из канцелярии приемного отделения и обстоятельно, не спеша, смакуя подробности, сообщил, что произошло небольшое недоразумение. Длинный список поступивших не уместился на одном листе. Фамилия Леночки была последней на первой странице и попала на место склейки двух листочков. Вот такая непростительная небрежность, ни больше, ни меньше! Ввиду такого происшествия Прилуцкому выдали дубликат списка принятых, и сейчас он едет на работу. «Гром победы, раздавайся!» — скомандовал себе Преображенский и весело посмотрел на бушевавшую до сих пор трубку, озвученную голосом Ирины Родионовны.
— Бушах еще звучит наш разговор недавний… — нежно пропел он ей.
— Ты что, сумасшедший?-окончательно рассердилась трубка и плачущим голосом спросила:
-Другие новости. Костя? Скажи, не томи душу!
Быстро закончив разговор, Преображенский распахнул дверь кабинета. Не знающая усталости Леночка уже разобрала всю почту и теперь, вынимая цветы из корзины, мирно беседовала с Прелюбодеевым о романе «Кысь» Татьяны Толстой. Преображенский с удовольствием услышал, что главным героем в романе, представьте себе, является язык! Прелестно! Рядом с Прелюбодеевым Леночка казалась особенно хрупкой. Она не доставала ему до плеча и вставала на цыпочки, чтобы поставить вазу на высокий стеллаж. Прелюбодеев согласно кивал головой, иногда что-то комментировал ей расставлять неувядающие алые розы по всей приемной, и осторожно, не касаясь печальных утренних подробностей, строил планы поступления на будущий год. Преображенский обнял их обоих и сообщил о чудесной новости, только что рассказанной ему Прилуцким.
