Однажды, в студеную зимнюю пору Я из лесу вышел; был сильный мороз. Гляжу, поднимается медленно в гору Лошадка, везущая хворосту воз. И шествуя важно, в спокойствии чинном, Лошадку ведет под уздцы мужичок В больших сапогах, в полушубке овчинном, В больших рукавицах... а сам с ноготок! «Здорово, парнище!» — Ступай себе мимо! — «Уж больно ты грозен, как я погляжу! Откуда дровишки?» — Из лесу, вестимо; Отец, слышишь, рубит, а я отвожу. (В лесу раздавался топор дровосека.) — «А что, у отца-то большая семья?» — Семья-то большая, да два человека Всего мужиков-то: отец мой да я... — «Так вон оно что! А как звать тебя?» — Власом. — «А кой тебе годик?» — Шестой миновал... Ну, мертвая! — крикнул малюточка басом, Рванул под уздцы и быстрей зашагал. На эту картину так солнце светило, Ребенок был так уморительно мал, Как будто всё это картонное было, Как будто бы в детский театр я попал! Но мальчик был мальчик живой, настоящий, И дровни, и хворост, и пегонький конь, И снег, до окошек деревни лежащий, И зимнего солнца холодный огонь — Всё, всё настоящее русское было, С клеймом нелюдимой, мертвящей зимы. Что русской душе так мучительно мило, Что русские мысли вселяет в умы, Те честные мысли, которым нет воли, Которым нет смерти — дави не дави, В которых так много и злобы и боли, В которых так много любви!
Однажды один человек сидел около оазиса, у входа в один ближневосточный город. К нему подошел юноша и спросил: «Я ни разу здесь не был. Какие люди живут в этом городе? » Старик ответил ему вопросом: «А какие люди были в том городе, из которого ты ушел? » – «Это были эгоистичные и злые люди. Впрочем, именно поэтому я с радостью уехал оттуда» . – «Здесь ты встретишь точно таких же» , ответил ему старик. Немного погодя, другой человек приблизился к этому месту и задал тот же вопрос: «Я только что приехал. Скажи, старик, какие люди живут в этом городе? » Старик ответил тем же: «А скажи, сынок, как вели себя люди в том городе, откуда ты пришел? » – «О, это были добрые, гостеприимные и благородные души. У меня там осталось много друзей, и мне нелегко было с ними расставаться» . – «Ты найдешь таких же и здесь» , – ответил старик. Купец, который невдалеке поил своих верблюдов, слышал оба диалога. И как только второй человек отошел, он обратился к старику с упреком: «Как ты можешь двум людям дать два совершенно разных ответа на один и тот же вопрос? » «Сын мой, – говорит старик, – каждый носит свой мир в своем сердце. Тот, кто в не нашел ничего хорошего в тех краях, откуда он пришел, здесь и тем более не найдет ничего. Напротив же, тот, у кого были друзья в другом городе, и здесь тоже найдет верных и преданных друзей. Ибо, видишь ли, окружающие нас люди становятся тем, что мы находим в них. » В Китае жил когда-то учитель дхармы по имени Мастер Фо Инь. У этого учителя был друг по имени Су Донг По (1037–1101 н. э. ) — поэт с дурной репутацией из-за своего грубого, вздорного характера. Однажды поэт сел, изображая из себя Будду. Он спросил учителя дхармы: — На кого я похож? — Ты похож на Будду, — ответил Мастер Фо Инь. Поэт затем сказал: — Ты знаешь, на кого ты похож? Ты похож на кучу дерьма! Мастера дхармы это нисколько не смутило. Он по-прежнему продолжал улыбаться. Потерявший смелость поэт спросил: — Как же это ты не рассердился? Монах ответил: — Тот, кто осознал в себе природу Будды, видит ту же природу Будды в каждом человеке. Тот же, кто полон дерьма, видит каждого другого как кучу дерьма. Источник: зеркало души
1. Все друзья детства, особенно Михаил, мне очень дороги. 2. Темные, почти угольно-черные, глаза выделялись на его бледном лице. 3. В комнату вбежала маленькая девочка, не старше нашего сына. 4. Мы выехали поздним вечером, в одиннадцать часов. 5. В конце августа, двадцать пятого числа, родился мой единственный брат. 6. Андрей живёт совсем близко от нас, в пяти минутах ходьбы. 7. Впереди, в самом центре дороги, мы заметили огромный котлован. 8. Солдаты старались разговаривать как можно тише, почти шёпотом. 9. Перепёлкин слушал меня внимательно, с каким-то особенным уважением. 10. Направо, у самого леса, были заметны заросли крапивы.
Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
И шествуя важно, в спокойствии чинном,
Лошадку ведет под уздцы мужичок
В больших сапогах, в полушубке овчинном,
В больших рукавицах... а сам с ноготок!
«Здорово, парнище!» — Ступай себе мимо! —
«Уж больно ты грозен, как я погляжу!
Откуда дровишки?» — Из лесу, вестимо;
Отец, слышишь, рубит, а я отвожу.
(В лесу раздавался топор дровосека.) —
«А что, у отца-то большая семья?»
— Семья-то большая, да два человека
Всего мужиков-то: отец мой да я... —
«Так вон оно что! А как звать тебя?»
— Власом. —
«А кой тебе годик?» — Шестой миновал...
Ну, мертвая! — крикнул малюточка басом,
Рванул под уздцы и быстрей зашагал.
На эту картину так солнце светило,
Ребенок был так уморительно мал,
Как будто всё это картонное было,
Как будто бы в детский театр я попал!
Но мальчик был мальчик живой, настоящий,
И дровни, и хворост, и пегонький конь,
И снег, до окошек деревни лежащий,
И зимнего солнца холодный огонь —
Всё, всё настоящее русское было,
С клеймом нелюдимой, мертвящей зимы.
Что русской душе так мучительно мило,
Что русские мысли вселяет в умы,
Те честные мысли, которым нет воли,
Которым нет смерти — дави не дави,
В которых так много и злобы и боли,
В которых так много любви!